Через несколько дней он перезвонил,
и был уже гораздо спокойнее.
Его уверенность поразила меня.
- Никаких сомнений?
- Никаких.
Это важно.
-Давно это с ним случилось?
-Двадцать шесть лет назад.
После смерти матери за
ним ухаживает невестка.
- Ну, как?
- Хорошо. Подними чуть повыше.
- Так?
- Спасибо.
- Сменю памперс.
- Не сейчас, Мануэла.
Это всего минута.
Ничего, подождут.
Жена Хосе, брата Рамона.
Вся семья живёт на ферме; продают
овощи со своего огорода.
Что они думают об этом?
Люди пусть думают, что хотят.
Но, по-моему, нельзя
делать то, о чём он просит.
- Почему?
- Я хочу, чтобы ему было как можно лучше.
Мы все этого хотим.
Почему же он хочет умереть?
Как можно было до такого додуматься?
Это неправильно.
Я не буду помогать ему, я не стану.
Я никому не разрешу
сделать это.
Никому.
- Привет.
- Привет.
- Не бросай это здесь.
- Хорошо, мама. Хорошо.
Отнеси это в свою комнату.
Твой дядя просил,
чтобы ты проверил его приспособление.
-Забери свой рюкзак.
-Ладно.
- Что-то сломалось?
- Валик слишком тугой.
- Как твой зачёт?
-А где этот адвокат?
Это женщина. Она с Жене и
твоим дедом. Они поехали на берег.
Им туда не добраться.
Если за рулём дед.
Не надо так говорить, Хави.
Он уже совсем дряхлый.
Конечно. Он же старый.
Это естественно.
Лезет в чужие дела.
Торчит дома целыми днями.
Кому он нужен?
Что?
Когда-нибудь, быть может,
через много лет
настанет день, и ты
так пожалеешь о том, что сейчас сказал,
что возненавидишь себя.
- Почему?
- Когда-нибудь. Вот увидишь. Когда-нибудь.
Море здесь коварное.
Рисковые люди, решившие здесь поплавать,
должны быть очень осторожны.
Мой сын нырнул вот отсюда.
Не знаю, о чём он думал. Не знаю.
Он нырнул в тот самый миг,
когда начался отлив прибоя.
И сломал шею, ударившись о дно.
Очень стыдно.
Только тот, кто пережил такое, может...
Пока на то есть
божья воля, он должен жить.
Но вы же знаете, он не хочет.
Он... Он никогда не говорил этого.
Он никогда не говорил мне об этом.
Никогда ничего такого не говорил.
Потом мы будем плакать от счастья.
Если мы победим и получим право
на смерть, если наша призрачная
судьба смилостивится над нами, мы
достигнем райского блаженства. И ради этого
я готов терпеть целую жизнь в аду.
Если нас сейчас смотрят и
слушают, то, быть может,
какой-нибудь судья,
или юрист, или политик,
или кто-нибудь, облечённый властью,
что-то поймёт.
Наверно, для них непостижимы мои
душевные муки, но, быть может,
кто-то из них осознает, что для такой
жизни нет оправданий.
Почему вы всё время
улыбаетесь, Рамон?
Если у вас нет выбора,
и вы полностью зависите от других,
вы приучаетесь страдать
с улыбкой на губах.
-Здравствуйте.
-Здравствуйте.
-Здесь живёт Рамон Сампедро?
- Что вам угодно?
Я проезжала мимо
и подумала, что могу навестить его.
Я слышала, его навещают.
Ладно. Только не слишком долго.
Меня зовут Роза.
Подойдите.
- Откуда вы?
- Из Бойро.
Я каталась на велосипеде
и оказалась здесь. Боже, я чувствую
себя полной идиоткой!
- Почему?
- Что тут скажешь?
Я же не знаю вас!
Пусть это вас не волнует.
Видите? Я никуда не
тороплюсь. Ну, присаживайтесь.
Зачем вы здесь?
Вы ставите меня в
затруднительное положение.
-Ладно, чем вы зарабатываете на жизнь?
- Я работаю на фабрике.
А по средам и пятницам
я диск-жокей на радио Бойро.
Тогда я, наверно, слушал вас.
Правда? Мне далеко
до профессионального уровня.
У вас прекрасно получается.
Да... Прекрасно.
Если я начну болтать,
меня уже не остановишь.
-У меня двое маленьких детей.
-А муж?
Нет. То есть, был.
Но мы расстались.
И теперь вы одна?
Ещё у меня был друг. Отец моего
второго ребёнка. Но он... ушёл от меня.
Сейчас я одна.
Но это меня вполне устраивает.
Я только хотел узнать,
есть ли у меня шанс.
Что тут смешного?
Ой, простите!
Успокойтесь. Я пошутил.
Я не смог бы вырастить двух детей.
Я уже потратил все силы
на своего племянника.
Я видела вас тогда по телевизору.
Вот видите?
Мы уже приближаемся.
- К