несут
под бременем любви я подгибаюсь.
Повалишься, ее не придави:
Она нежна для твоего паденья...
Любовь нежна? Она груба и зла,
и колется и жжется, как терновник.
А если так, будь тоже с ней жесток,
коли и жги, и будете вы квиты.
Все в пляс, и пошевеливай ногами!
Мы днем огонь, как говорится, жжем!
Хо-хо!
Хо!
- На этот маскарад умно ль идти нам?
- Почему - узнать позволь?
- Я видел сон.
- Представь себе, и я.
- Что видел ты?
- Что сны - галиматья.
А я не ошибался в них ни разу.
А, так с тобой была царица Меб.
То повитуха фей.
Она не больше
агата, что у мэра в перстне,
она в упряжке из мельчайших мошек
катается у спящих по носам.
В ее повозке спицы у колес
из длинных сделаны паучьих лапок,
а за возницу - комарик - крошка.
И так она за ночью ночь
катается в мозгу
любовников - и снится им...
Любовь
к адвокату на пальцы -
и во сне он видит деньги.
Проедется ль у воина по шее,
и рубит он во сне врагов,
вскочит он спросонья испуганный
прочтет две-три молитвы
и вновь заснет.
Все это плутни королевы Меб!
Под нею стонут девушки во сне,
заранее готовясь к материнству!
Все это - Меб!
Все это - Меб!
Меркуцио, молчи!
Ты пустомеля.
Речь о сновиденьях,
они плоды бездельницы-мечты
и спящего досужего сознанья.
Их вещество - как воздух, а скачки
как взрывы ветра, рыщущего слепо
то к северу, то с севера на юг
в приливе ласки и порыве гнева.
Не застудил бы этот ветер твой
нам ужина, пока мы сдуру медлим!
Не сдуру медлим, а не в срок спешим.
Добра не жду. Неведомое что-то.
Что спрятано пока еще во тьме,
но зародится с нынешнего бала
безвременно укоротит мне жизнь
виной каких-то страшных обстоятельств.
Но тот, кто направляет мой корабль.
уж поднял парус!
Едем!
Вечеринка начинается
в доме Капулетти
Гр-р-р!
Быстро действует твой яд.
Дамам, было время,
и я признанья на ухо шептал...
Ууу!
Синьора, ваша матушка вас просит!
Вы не откажетесь потанцевать?
Вот кавалер-то! Что за мужчина!
Что?
Сюда явиться под прикрытьем маски
чтобы над нашим празднеством
глумиться?
О нет, клянусь я честью предков всех,
убить его я не сочту за грех!
Что ты, племянник, так разбушевался?
Но, дядя, здесь Монтекки!
Здесь наш враг!
- Ты о Ромео?
- Да, о Ромео.
Друг, успокойся и оставь его.
Не дам его здесь в доме
оскорблять я...
Не обращай вниманья на него.
Я не снесу!
Он не снесет. Не я, а он хозяин!
Ступай!
Снесешь, когда прикажут!
Ступай!
Но, дядя, это срам.
Ты средь моих гостей заводишь смуту?
Любил ли я хоть раз до этих пор?
О нет, то были ложные богини.
Я истинной красы не знал доныне.
Я ваших рук рукой коснулся грубой,
чтоб смыть кощунство, я даю обет:
к угоднице спаломничают губы
и зацелуют святотатства след.
Святой отец, пожатье рук законно,
пожатье рук - естественный привет.
Паломники святыням бьют поклоны,
прикладываться надобности нет.
- Однако губы нам даны на что-то?
- Молитвы воссылать.
Так вот молитва: дайте нам работу.
Склоните слух ко мне, святая мать.
Я слух склоню, но двигаться не стану.
Не надо наклоняться, сам достану.
Уу-х-уу!
Дэйв!
Ох! Ах!
Уух!
Вот с губ моих весь грех
теперь и снят.
Зато мои впервые им покрылись!
Тогда отдайте мне его назад...
Мой друг, где целоваться вы учились?
Джульетта! Джульетта! Ох!
Джульетта?
Джульетта!
Тебя зовет мамаша на два слова.
Идем!
Так это Капулетти?
Его зовут Ромео. Он Монтекки,
сын вашего заклятого врага.
Прощайся. Вижу, шутка удалась.
И даже чересчур на этот раз.
Я всего лишь кусок мяса!
Я очень неплохой кусок мяса!
Я кусочек мяса! Я!
Я воплощенье ненавистной силы,
некстати по незнанью полюбила!
Что могут обещать мне времена.
Когда врагом я так увлечена?
Уйти, смиреньем победивши злость?
Что ж, и уйду.
Но ваш незваный гость,
которого нельзя побеспокоить,
еще вам будет много крови стоить!
Я всего лишь кусок мяса! Я!
Неплохой кусочек...
Ромео!
- Ромео!
- Ромео!
Ромео!
Ромео, страсть, любовь!
Причудник! Безумец пылкий!
Зову тебя во имя Розалины
ее горящих глаз и влажных