как в старые времена.
Теперь тебе не нужно уезжать.
Никто нас не тронет.
Теперь ты можешь остаться, Ро.
Теперь ты можешь остаться.
Рэй, отец мертв.
- Он мертв, Рэй.
- Отец мертв.
Я знаю.
Я избавил его от страданий.
Я отправил его домой, Ро.
О, нет!
Нет, нет!
- Ты убил его?
- Ему было плохо, брат.
Рэй, он был нашим отцом!
Он был нашим отцом! Он дал тебе жизнь!
Как ты посмел его тронуть?!
О, нет, нет, нет, нет!
Ты не имел права!
Ты не имел права!
Что у нас теперь осталось?
Что теперь? Что?
Мы сами.
У нас есть мы, Ро.
О, Рэй!
Черт, я поверить не могу!
Ромелло, милый, идем.
Пора ехать.
Идем, милый.
Идем.
Что?
Ты солгал мне?
- О чем ты говоришь?
- Ты бросаешь меня, брат! Ты солгал мне!
- Нет! Нет, Рэй!
- Стойте!
Стой, Рэй!
Не надо!
- Роми?
- Почему, Рэй?
- Ромелло!
- Роми? Роми?
Ромелло! Нет!!! Отойди от него!
Нет!!!
Нет!!!
Так все и кончается.
И начинается.
И на этот раз после такой боли
и стольких смертей жизнь все же продолжается.
И там, где было отчаяние, теперь есть надежда.
Надежда, что свободный маленький человек
подойдет и улыбнется тебе.
Ты можешь сказать себе, сказать ему:
"Нет, сынок, это не повторится." Да.
Я есть / Я могу
- граффити в Гарлеме.