тысячелетие мучает человечество.
Для Ливингстона наша цель еще благороднее.
Для него не существует иных мотивов,
иначе как нести вперед
бремя истины и свободы."
Не стреляйте.
Зачем вы целились из ружья в тех людей?
Я целился в дикарей, чтобы
сохранить себе жизнь, доктор.
Они кидали в нас камни, а не дротики.
Их нельзя винить.
Мы пытаемся изменить их образ жизни.
Естественно, их образу жизни
требуются определенные перемены.
Я люблю этих людей.
Они мои дети.
Наше присутствие внушает им страх.
Рано или поздно их обычаи должны
уступить нашим, если их удастся спасти.
Спасти?
Для христианства?
Для будущего.
Европейцы появились здесь
задолго до миссионеров.
С собой они сюда принесли смертельную
болезнь, она называется работорговля.
Она поражает свободных
людей и превращает их в рабов.
Рабство - печальный пережиток.
В Европе и в Америке оно
объявлено вне закона.
Да, но здесь оно узаконено!
Не меньше 30-ти тысяч несчастных ежегодно
проходит через рынки Занзибара, и это
не считая тысяч заболевших и умерших
еще перед погрузкой на корабли.
Если бы британские читатели узнали
о размахе этого кошмара, возможно,
правительство что-то и предприняло бы.
Так почему вам не вернуться
и не рассказать обо всём, что вы знаете?
Вы думаете, мне поверят?
Я - старый упрямый осел,
которого считают национальным посмешищем.
Представляю, что они вам наговорили про меня.
Доктор?
Вы предпочитаете есть в одиночестве?
Нет, конечно нет.
Просто я так привык всё
делать один, садитесь...
За кого вы были во время войны
американских штатов, мистер Стэнли?
Что?
За север или за юг?
За тех и за других.
Мой сын погиб в той войне.
Ваш сын?
Да, Роберт, ему было всего 18.
Обычная вещь для лагеря
военнопленных, вы их видели?
Нет, не видел.
Я был плохим отцом.
Я уделял мало внимания своим детям.
Я бросил свою дорогую,
любящую и преданную жену.
Но Роберт отдал свою жизнь за
дело, которому я посвятил лишь слова.
Знаете, когда я увидел ваш флаг,
когда вы подходили ко мне,
я сначала принял вас за Роберта.
Пристрели этого сукиного сына.
Пожалуйста, помоги мне,
помоги мне.
Нет. Нет. Не-е-ет!!!
Всё в порядке.
Ничего, это всего лишь лихорадка.
Это всего лишь Африка.
Расслабься.
Вас не пригласили, мисс Пайк?
На следующий танец.
Да.
Пригласили.
Извините.
Мистер Беннет?
Я Элис Пайк.
Я подруга, очень близкая
подруга Генри Мортона Стэнли.
Думаю, этот проходимец умер.
Не может быть.
Вы получали от него известия?
Нет.
Давно уже.
И я тоже.
Он потратил мои деньги и затем исчез.
Для него же лучше,
если он окажется мертвым.
Едва ли он может послать
письмо оттуда, где он находится.
Из котелка дикаря?
Он обманул нас, мисс Пайк.
Он раскошелил меня
на несколько тысяч долларов
и вашем лице потерял подругу,
простите, очень красивую подругу.
Я не верю, что он погиб.
Я бы почувствовала.
Вы такой же американский
романтик, как я.
Что ж, возможно вы правы.
Да, я надеюсь, вы правы.
Доброго вам вечера, мисс Пайк.
Нет.
Нет.
С вами всё в порядке?
Да, да, да.
Это просто сон.
Откуда вы знаете валлийский язык?
Валлийский?
Я его не знаю.
Ночью в бреду, вы говорили на нём,
и, кажется, просили бога помочь вам.
Вы молитесь, мистер Стэнли?
Молюсь ли?
- Иногда.
- Да?
Моему богу?
Я не индуист, если
вы об этом спрашиваете.
Чего вы боитесь?
Я не боюсь ничего.
А смерти?
Ну, смерти...
Однажды много лет назад меня
чуть не загрыз лев.
И после этого я понял,
как легко можно умереть.
Я почти гордился собой за это открытие.
Но вскоре я понял, что есть
вещи гораздо страшнее страха смерти.
Например?
Ну, не знаю.
Понять себя.
Пожалуйста, сэр!
Что я сделал?
Доктор.
Что случилось?
Я должен с вами поговорить.
Моё имя не Генри Стэнли.
Меня зовут Джон Роулендс.
Я родился в Уэльсе, а не в Америке.
Всю свою жизнь я лгал.
Лгал.
Об этом я никому не говорил,
и зачем я вам рассказываю?
Наверное, потому что вам это необходимо.
Я незаконнорожденный ребенок.
Я никогда не знал своего отца.
А моя мать..