как они.
Возможно, потому, что они
безрассудны, как и вы.
Они видят то, что им не нравится,
начинают стрелять или поджигать.
Придумывают себе
новые законы по жизни.
Не я придумал те законы, а вы.
Потому, что они
поддерживали наш бизнес.
Они насиловали наших
дочерей и убивали сыновей.
Поэтому мы сделали их
подопечными штата.
Это значит, что мы приняли на себя
ответственность кормить их, одевать их,
предоставлять им
медицинскую помощь.
Не морить их голодом,
не мучить их, не унижать.
А если вам не нравятся законы,
так измените их.
А пока что, моя работа-
Ваша работа - слушать людей,
которые вам платят.
Нет, сэр, моя работа -
провести реформу в тюрьме.
Я здесь не для того, чтобы
на политическую партию работать.
И не на штат или губернатора.
- Могу я вмешаться на секунду?
Пусть в протоколе будет указано, что
сенатор Чарльз Хайт хочет сказать.
Мистер Брубейкер, я думаю,
вы должны взглянуть правде в глаза.
У людей в этом штате
очень много проблем
в поиске работы, в оплате за жилье,
в страховых взносах.
На выборах они могут проголосовать
за ваш проект реформации тюрьмы.
Но, это ведь просто рефлекс!
Они не хотят слышать о том,
что налоги надо поднимать,
чтобы заботиться
об убийцах и насильниках.
Та ферма никому ничего не стоила,
пока не попала в ваши руки.
Вы понимаете, о чем я?
Почему бы нам не построить
им дорожку для гольфа или клуб?
Или миниатюрную площадку
для гольфа с джакузи?
Почему бы нам не построить им крышу,
которая не обвалится на них?
Довольно.
Застрахованную крышу на этот раз.
- Что вы имеете в виду?
Обвалившаяся крыша не покрыта
страховкой, вообще, вот о чем.
А вот на молотилки страховка есть,
еще на черпаки,
мухобойки, трактор.
Это разумно, что вещи застрахованы.
Лично я одобряю эти страховки.
Вы сделали даже больше.
Вы продали нам эти страховки.
Одна проблема - у нас этого оборудования
на ферме нет. Его просто не существует.
Зато у вас есть отрицательное
отношение, мистер Брубейкер.
Вы мне не нравитесь,
но, это не важно.
Нет, не важно.
Я говорю вам всё это из-за хорошего
отношения к Лилиан Грей,
которая, по какой-то неизвестной
причине верит в вас.
Не стоит, я повторяю:
Не стоит заходить сюда оттуда,
откуда она вас нашла,
и читать нам лекции о том,
как обращаться со своими согражданами.
Нам всем этот вечер сегодня
не оплачивают, кроме вас.
Нам тут всем есть куда еще пойти.
Как и мне.
Думаю, нам всем лучше
поесть и успокоиться.
Брубейкер!
И сколько ты собираешься
еще пируэты выкидывать?
Что ты хочешь от меня услышать?
Что я точно знаю, что делаю?
Прости, у меня нет всех ответов.
Тогда придумай их. Потому что,
ты должен понять,
они во всем перестанут
тебя поддерживать.
А если ты не часть системы,
тебе ее не изменить.
Дай им зацепиться. Пусть думают,
что контролируют тебя. В этом секрет.
Знаешь, кто является настоящим
препятствием тюремным реформам?
Не Джон Дич и не сенатор,
как его там зовут?
Хайт. Хайт!
Эти тюремные реформаторы.
Псевдореформаторы.
Люди, которые хотят говорить
нужные вещи, быть в нужном месте,
попасть в газеты и ничего не делать.
Ты смотришь на все
с точки зрения Брубейкера.
Все, что ты делаешь - правильно,
всё остальное - абсурд.
Я не знаю, что правильно, а что нет.
У всех свое видение мира.
Мне интересно то, что работает.
Таким образом их не победить.
Невозможно придерживаться,
так как они постоянно меняются.
Надо быть умнее, чем они.
Я запер чертовы ключи в машине.
Господи!
Впервые в жизни заключенные
понимают - они не обязаны принимать
всё, что им подсовывают, потому что,
они все еще живые люди.
Поэтому, может быть,
однажды, когда они выйдут,
они не станут насиловать
дочь Джона Дича или убивать его сына.
Браво, но дерьма в тебе по уши.
Недостаточно для того,
чтобы изменить тюрьму.
Настоящая проблема здесь.
- Здесь не хотят тебя слушать.
И не хотят видеть меня.
Ну и зачем тебе все это?
Зачем ты целые дни проводишь,
сидя в комнате с такими людьми,
и позволяешь