орать.
Разозлись,
пригрози подать в суд.
"Я на неё подам в суд! Как же контракт?
Она должна вернуться!"
Понял?
А потом, через некоторое время...
измени тактику.
Предложи заключить сделку
и заставить меня вернуться...
Скажи, что готов взять и его тоже,
чтобы я была довольна.
- Кого взять?
- Да его! Пьеро.
- Разве он не директор?
- Барабанщик, человек-оркестр, кто угодно.
- Он твой жених?
- Что?
Ты такой молодой, но...
Да, мы... почти обручены.
- Почти?
- Ну, неофициально.
Ты его... любишь?
Ну... иногда да,
иногда нет.
Например, сейчас - да.
Но иногда - я б его убила.
Он себялюбив, ревнив, эгоистичен...
Думает только о себе. Считает, что женщины
должны сидеть дома и заниматься посудой.
Так как он посредственный музыкант,
они берут меня, а не его.
Он вставляет мне палки в колёса,
подрезает мои крылья.
Глупец, он не понимает,
что мой успех помог бы и ему.
С Маркиори вышел прокол,
но какую трагедию он из этого сделал!
В искусстве семейные пары
не должны работать вместе!
Аллo? Да...
- Да, слушаю.
- Кто это?
- Алло? Да...
- Кто это?
- Девушка-оператор.
- А... Извини.
Аллo, гостиница "Альба"?
С кем я говорю?
Добрый день.
- Как поживаете?
- Перейди к делу!
- Ктo, я?
- Друг!
Я друг, ваш и Аиды.
Где Аида?
Бьюсь об заклад, что она с вами.
Я Маркиори, она от меня убежала,
я на вас в суд подам!
Нет, слушайте,
я готов взять и вас тоже.
Нет?
Нет, нет...
Как это - я не Маркиори?
А кто же я тогда?
Что он говорит?
Что?
Что он говорит?
Скажите этой идиотке, что ей нашли замену.
Она может повеситься, если хочет!
Скажите ей прекратить срывать мои...
Он повесил трубку.
Пьеро! Пьеро!
Но, синьорина...
Я не из тех, кто отчаивается!
- Один меня обирает, другой бросает.
- Это я виноват...
Ничуть. И по крайней мере, так
я ничего никому не должна.
Ничего и никому.
Надо передохнуть. Завтра
я начну выкручиваться, вот увидишь.
Увидишь.
От меня несёт! В этой гостинице
можно мыться только по частям.
- Хочешь принять ванну?
- Да, но как это сделать?
Ещё и пяти нет,
двух часов хватит?
- Ну, я грязная, но не настолько же!
- Тогда пойду напущу ванну.
- Нет, послушай...
- Да давай, это не проблема.
Входи, входи.
К чему такая суета?
Какой халат ты хочешь:
жёлтый, голубой или красный?
- Не знаю, какой угодно.
- Для меня все одинаковы.
- Давай, не стесняйся.
- Хорошо, тогда... жёлтый.
Вот.
Держи.
Лаванда!
- И всё это - бельё?
- Да.
Что ж это, больница?
Ванная наверху.
А я хотела всучить тебе утюг!
Идём, это здесь.
Прости за любопытство...
это ваш или арендованный?
Дом?...
Да, он наш.
Точнее, мой.
Моя мать оставила мне дом,
а брату усадьбу в деревне.
- А, у тебя есть брат?
- Да, младший.
Мне было так неловко,
когда ты одолжил мне деньги,
но у тебя их, - как у короля Фарука!
- Вон та дверь.
- Спасибо.
Минутку,
я принесу шлёпанцы.
В чём дело?
Ух... чёрная ванна!
- Не понимаю.
- Она чёрная.
- Что?
- Ванная.
А, да, похоже на морг, я знаю.
- Если хочешь, рядом с садом есть другая...
- Нет, я хочу чёрную.
Я не знала, что в Италии есть такие.
Ну...
порошок талька здесь.
- Тальк.
- Спасибо.
- A одеколон здесь.
- Спасибо.
Если ещё что-нибудь нужно...
- Нет, только чтобы ты вышел.
- Ах да, извини.
- Ну, удачно выкупаться.
- Спасибо.
Лоренцо...
У меня тут потоп!
Где ты?
Где ты?
В чём дело?
Что ты делаешь?
Как-то целый год мы вчетвером
занимались балетом:
Я, эта Мирка, которая
до сих пор должна мне 2,000 лир,
калабрийка по имени
Нигра Порторико,
и одна 37-летняя,
которую мы называли Цаплей.
- Почему? - У неё нога
поднималась только до сих пор!
Боже, как я люблю яичницу!
Если бы мне предложили выбрать
между яичницей и лангустом...
- Хочешь?
- Нет...
Ну, возьми немного!
Спасибо.
Почему балерины не могут
жить отдельно?
Они бы не справились.
Всё оплачено, кроме еды.
Можно спать полдня, но по вечерам
тебя либо приглашают, либо...
В какие-то вечера полный облом,
но иногда хотя бы одной из четырёх везёт.
И что тогда?