- Бейте по мячу, сэр!
Беги, Уоррен, беги!
Быстрее! Бегом!
Веселое зрелище!
Смотри.
Аут, мистер Уоррен.
Изумительно, Том, изумительно.
Спасибо, Уоррен. Прошу.
Давай еще раз, Том.
- Вы молодец, мистер Уоррен.
- Мяч плохой. И калитка ужасная.
Я надеюсь, вы не очень разочарованы, мисс Остин.
Еще четыре тура, Уисли?
Кто следующий? Давай!
- Она не может...
- Джейн!
Да что она делает?
Вот неугомонная.
Начали!
Полегче, Том.
Нежнее, Лефрой!
Беги, Джейн, беги!
- Давай!
- Пробежка!
Осталось четыре до победы.
На подачу! Да шевелись ты, неваляшка!
Еще один! Быстрее!
Вперед!
Аут.
Не повезло, Лефрой.
Видала?
Она была великолепна.
- Вы раньше играли?
- У нее не было выбора. Она росла среди братьев.
По-моему, пора искупаться.
Отличная игра, Генри.
Я посвящаю нашу победу графине де Фейид.
- За холмом есть речка.
- Ах так?
Осторожнее!
Давай, пошли!
Подожди!
- Не в этот раз, Лефрой.
Думаешь нет?
К ноге.
- Папа, ты не видел Тома?
- Нет, Люси, не видел.
Совсем потеряла голову. Это нормально в пятнадцать лет.
Любовь и рассудок враждуют в любом возрасте.
- Миссис Лефрой, я воспользуюсь библиотекой?
- Конечно.
Люси вышла бы за него хоть завтра,
но каким ужасным мужем бы он был.
Вы говорите о его репутации?
Но опыт говорит в пользу мужчины.
- Мисс Остин.
- Мистер Лефрой.
- Читаете?
- Да.
Я искал вашу книжку про лес.
«Естествознание» мистера Уайта.
- И как она вам?
- Все не могу закончить. Слишком волнующая.
- Волнующая?
Сами посудите.
Чудесным майским утром стрижи
летают туда-сюда,
парят на огромной высоте, абсолютно счастливые. Затем...
Затем один бросается на другого,
вцепившись когтями в спину,
И, вмиг разучившись летать,
приближаются к земле в смертельном падении
сажень за саженью. Пока самка не издает…
Да?
Самка издает громкий, пронзительный крик
экстаза.
На таких примерах изучают естествознание в Гэмпшире?
Ваше невежество вполне понятно.
Поскольку у вас нет…
Как бы это сказать?
Опыта?
Правила приличия объясняют мою неосведомленность.
Обрекают вас на это.
А ваши книги – на статус женских романов.
Если вы хотите овладеть искусством беллетристики,
быть наравне с писателями-мужчинами,
то опыт жизненно необходим.
Понятно.
Почему вы считаете себя вправе давать подобный совет?
Я лучше знаю жизнь.
Намного лучше, я полагаю.
Достаточно чтобы понимать, что ваши горизонты должны быть…
расширены.
замечательным молодым человеком.
Очень опасным молодым человеком,
который, без сомнения, погубил сердца многих юных...
- Совратил юных девушек...
- Прочтите это
и вы поймете.
Прослышав, что твердыня добродетели уже взята,
философ начал давать больше простора своим желаниям.
Он не был из тех привередливых людей,
 которые не прикасаются к лакомству
- Потому что другой...
Другой уже отведал его
- Он не прикасается к лакомству.
- Что, дорогая?
Ее лицо не отличалось красотой,
но со всей верхней части ее тела платье было сорвано
ее груди, прекрасной формы и чрезвычайно белые,
привлекли взоры ее избавителя, и несколько мгновений они стояли молча,
созерцая друг друга
Я прочла вашу книгу.
- Я прочитала вашу книгу и не одобряю ее.
- Разумеется.
- Но из-за чего? Сцены? Герои? Слог?
- Нет. Все прекрасно.
- Нравственность?
- Хромает.
Само собой. Но почему?
Порок ведет к падению, благодетель – к награде.
Плохие герои наказаны.
Вот именно.
Но в жизни плохие герои часто преуспевают.
Хоть вы, например.
Книга должна показывать, каков мир на самом деле,
что герои действительно думают,
что происходит в действительности.
Книга должна каким-то образом
показывать истинные мотивы наших действий.
А чувства главного героя?
Мне кажется, сэр, что
слишком сильные эмоции вашего героя
только затрудняют жизнь ему и всем, кто его окружает.
Что ж, если книга доставила вам затруднение...
- Но автор должен быть знаком с трудностями.
- Какими трудностями?
С любыми.
Лавертонская ярмарка. Ужасно