- Да ладно?
- Почему такой выбор?
- Я его не делала.
Я никогда не играла
в доктора со своими куклами
и не мечтала стать дантистом.
- Тогда почему?
- Мне было 16, моя бабушка заболела
нужно было срочно искать работу.
Через 4 месяца ты уже
дипломированный техник и все.
Но до этого тебе же хотелось
чего-то другого?
Я не слишком напрягалась в школе.
У меня была своя заморочка:
Я хотела путешествовать.
По всему миру.
- Путешествия это круто.
- Ну да.
Ты же никогда даже
на самолете не летал!
Как же не летал, старик?
- Трижды, по стране.
- И что?
А что, я похожа на философа?
- У тебя вид думающего человека.
- Хоть ты и жена Хано.
Луиза часто сопровождала Хано
на обедах с артистами
и интеллектуалами.
С которыми никогда не чувствовала
себя в своей тарелке.
Всегда находились люди,
которые с добрыми намерениями
вовлечь ее в беседу
или злыми намерениями высмеять
в середине дискуссии просили
ее высказать свое мнение.
Со всей своей скромностью,
она всегда отвечала:
"Я ничего в этом не понимаю".
Иногда, ей хотелось
попросить кого-нибудь из них
назвать все зубы
в порядке их следования.
Она никогда этого не сделала.
Чарроластра, кинь мне чипсов.
Ты назвал его чаро...
- Чарроластра?
- Да. Что это?
Смесь charol astrale [звездный лак]
и charro lastre [бесвкусный балласт].
- Круто, да?
- Очень.
Когда Даниель не знает слов
в английских песнях он поет:
Charrolastra, charrolo
Charrolastra, charrolo
По мнению Сабы
это имеет какое-то отношение
к мертвому весу.
Так Даниель и Саба
тоже чарроластры, да?
Да.
Понимаешь, Саба занялся изучением
измененных состояний
своего расширенного сознания.
- Что-то мистическое?
- Не, наркота.
Крыша у него протекает.
А Даниеля мы видим все реже и реже.
С каждый разом он оказывается
все более сумасшедшим, чем был.
Поэтому вы не хотите его видеть?
Нет, просто он любит
часто менять компании.
Но мы все равно братья.
Пэкас является заслуженным членом
потому что у нее
тоже никогда не бывает парней.
Хоть она и не подписывала
наш манифест.
Манифест?
Расскажите.
- Нет.
- Это секрет, подписанный кровью.
- Я никому не скажу.
- Потом нам придется тебя убить.
Раз: Нет большей чести,
чем быть чарроластра.
Два: Каждому свое.
Три: Попса убивает поэзию.
Четыре: Косяк в день -
ключ к счастью.
Это слова Сабы.
Пять: Не трахаться
с девушкой другого чарроластра.
Шесть: Болельщики
"Америки" - отстой.
Семь: Смерть морали,
да здравствует клубничка.
Восемь: Не жениться на девственнице.
Девять: Болельщики клуба Америка...
- Вы это уже говорили.
- Это повторяется дважды, потому
что они - дважды отстой.
Десять: Правда -
свет в конце туннеля.
Как, как?
Правда это самое лучшее,
но она недосягаема.
Одиннадцать: Чарроластра,
который нарушит любой
из вышеозначенных пунктов
лишается своего
титула чарроластра.
Думаю, ваш манифест обречен
на успех в парламенте.
Нее. Но он крут, правда?
А что едят чарроластры?
Хулио и Теноч рассказали Луизе
еще много сказок.
Каждая из историй
подтверждала крепкие узы,
связывающие их, как будто
они были единым целым.
Рассказанные истории, хоть
и приукрашенные немного
их персональной мифологией,
были правдой.
Но как всегда и бывает,
они были неполной правдой.
Ни Хулио не рассказал,
как он зажигает спички,
чтобы скрыть запах в туалете
в доме Теноча
ни Теноч не упомянул о том,
как он открывает ногой крышку
унитаза в туалете в доме Хулио.
Это были детали, которыми
не стоило делиться друг с другом.
- А девушки у вас есть?
- Да, Сеси.
- Анна Бананас.
- Бананас?
И где они?
В Европе.
Уехали на каникулы.
- Куда именно?
- В основном, Италия.
Счастливые.
- Да, там очень красиво.
- Да, но не поэтому.
- А почему?
- Почему они поехали в Италию?
- За одеждой?
- На каникулы?
Из-за парней!
Итальянцы очень красивые!
- О чем ты? Ты их не знаешь.
- Правда.
Сеси не смогла бы изменить мне.
Она хотела вытатуировать
мое имя на правой груди.
- Но ее мама ей не позволила.
- А я лишил Анну