ясновидящий...
Мне выходы на "Эгину" нужны.
Монахова надо допросить...
в смысле побеседовать.
Не из любопытства,
а чтоб обстановку оценить.
Человеку из Эрмитажа
я бы кое-какие вопросы задал.
Ну, лишнее это, Гена.
Спрашивай меня.
А перед ними светиться не стоит.
Что касается направления поиска,
то тут мы кое-что проделали.
Собственно "Эгину"
и все остальное взял Барон.
- Слыхал про такого?
- Не приходилось.
Странно, что ты про него
ничего не слышал.
Он в свое время гремел -
в законе был.
А потом как-то отошел
от дел воровских.
Так, пощипывал
на пропитание барыг разных.
А под старость, видишь ли,
в дамки захотел.
Много взял.
Ну, зачем ему, старику, столько?
Одной ногой в могиле,
неоперабельный рак легких,
зачем столько?
В могилу всего не утянешь.
Ну да черт с ним, со старым.
Пусть берет барахло,
лишь бы "Эгину" вернул.
Где гарантия, что картину
именно Барон брал?
Я, конечно, в ваших
возможностях не сомневаюсь, но...
Есть гарантии, Гена, есть.
Однозначно это...
- Привет.
- Бабки принес?
- Принес, конечно.
- Как договаривались?
Немного меньше, золотишко
не той пробы оказалось.
Не гони, там, где я это брал,
фуфла не держат.
А где ты это взял, а, Жора?
Идиот, сказано, брать живым.
Мне ждать, пока он тебя завалит?
Ты бы лучше спасибо сказал.
- Кто он?
- Жора-пианист.
С Бароном терся, ученичёк его,
с месяц как с зоны откинулся.
Виктор Палыч,
так если вы точно знаете,
что Барон эту хату ставил,
почему же вы сами не...
Потому...
В законе он.
Себе дороже, может получиться.
А вот вы - можете.
Послушай, Гена,
закрой ты его на месячишко,
попрессуй как следует.
Не мне тебя учить.
Барону ведь землю топтать
немного осталось.
Зачем ему это барахло?
В могилу его
все равно не утянешь.
И наследников у него никого нет.
А вот воля -
это другое дело,
на воле и дышится по-другому.
Перед смертью, говорят,
не надышишься.
Неправда это.
Каждый месячишко...
очень много.
Вот и спекульни на этом.
Я тебе волю,
а ты мне - картину, а?
Да.
Да.
Разрешите, Геннадий Петрович.
Вызывали?
Да, заходи, Степа, располагайся.
Как работаете?
Проблемы есть?
Нормально работаем.
Проблемы, конечно, как у всех.
А куда же без проблем-то.
Без проблем даже
скучно было бы.
Я что тебя попросил зайти...
Помнится, ты в свое время
работал по убийству
коллекционера Варфоломеева.
Да, а что?
Дело-то так "глухарем" и зависло?
Не удалось тебе раскрутить?
Скорей, не дали раскрутить,
товарищ подполковник.
- А что, перспективы появились?
- Ты садись, Степа, садись.
Кури.
Ты вот что, Степа.
Ты мне подсвети эту историю,
так сказать, неформально.
Сам понимаешь,
рапорты - рапортами.
А мне важны
твои личные впечатления.
История там
получилась занятная,
а началась она еще месяца
за три до того, как коллекционеру
Варфоломееву Дмитрию
Сергеевичу горло перерезали.
В марте 88-ого взяли этого
Варфоломеева на "гоп-стоп".
Ограбили то есть...
Добра в квартире много было,
от папаши осталось.
Да, еще у него
брат был - Олег, художник,
не очень правда известный,
но зарабатывал хорошо.
- Копии делал.
- Какие копии?
Ну, копии с картин
знаменитых мастеров.
Многие маленькие
музеи заказывают
копии известных полотен.
Правда, пил он сильно,
и денег у него не было никогда.
И хорошие копии делал?
Говорят, что очень хорошие.
Я правда не видел ни одной.
Ну, и судя по всему, братья между
собой ладили не так чтобы очень.
А в марте 88-го
от старшего Дмитрия
в милицию поступило заявление
о том, что на его квартиру
было совершено
разбойное нападение и грабеж.
Дескать вечером ему позвонили
в дверь квартиры, он открыл,
а там, якобы,
два кавказца с пистолетами.
Почему "якобы"?
Понимаете, Геннадий Петрович,
слишком уж много в показаниях
Варфоломеева неувязок было.
Инсценировка была.
И притом не очень качественная.
Погоди.
Ты сказал, что братья
между собой не сильно ладили?
Может быть, младший,
- Как его...
- Олег.
Младший навел людей на хату?
Может, даже и сам