адресована одному
из наших высших офицеров.
Полковник Пикар немедленно исследовал
дела этого офицера
и, просматривая их, наткнулся
на его почерк...
это напомнило ему почерк
в папке с делом Дрейфуса...
Оказывается, письмо, на основе которого было
предъявлено обвинение, написал этот офицер...
не капитан Дрейфус... Имя этого офицера -
майор Кран Фернан Осен Эстерхази.
- Эстерхази?
- Эстерхази...
Он пьёт, ставит на скачках, играет
в азартные игры, плохой муж...
Это делает его плохим офицером,
но из этого не следует, что он предатель.
А что же насчёт почерка?
Я хочу сказать, он полностью совпадает
с почерком в деле Дрейфуса.
Даже в самом серьёзном случае этого
недостаточно, чтобы делать какие-то выводы.
Мы не можем арестовать офицера генерального
штаба только на основании мятой бумажки.
- Это именно то, что сделали с Дрейфусом.
- Но он еврей. И предатель.
- Так значит, настоящего расследования всё-таки не было?
- Дрейфус пришел к нам... из грязи - прошу прощения за выражение...
У нас оправдание, что мы расследовали
очень быстро и обвинили быстро.
Если это произойдёт ещё раз - как будет
выглядеть армия, не говоря уж о контрразведке?
Я не могу проигнорировать это.
А вы можете проигнорировать ущерб,
который это нанесёт нам в глазах общественности?
Всё, что вы сделаете, вызовет вопросы -
как такое случилось?
Вы действительно хотите,
чтобы возникли вопросы?
Я бы сказал - отбросьте всё, мешающее преподать
этим ублюдкам урок, что бывает за связь с немцами.
Вы были правы, адресовав этот вопрос
на рассмотрение вашего министра, Буасдеф.
Тем не менее традиционные вопросы также
должны быть приняты во внимание, не только военные.
Я вижу, как нам этого избежать, сэр. Эстерхази -
тот тип человека, который сделает всё что угодно за деньги
И он имел доступ к информации, которая
была предложена немцам?
Да. Он также был в Париже в ту неделю.
Теперь кажется возможным, что Дрейфус не был...
- Забудьте о Дрейфусе.
Дрейфус тут ни при чём.
Дрейфуса судили и признали виновным.
Но тогда, согласно этой новой информации,
шпионов из Генерального штаба было два:
еврей Дрейфус и низко павший Эстерхази.
Это ваша мысль, собственно. Не правда ли,
она великолепно работает?
Не подходит ли она ко всем фактам?
Благодарю.
Да, сэр.
Два шпиона.
И знакомы друг с другом.
Один - с мотивом, а другой - без.
Ни общественность,
ни пресса не поверят этому.
Они не узнают. Министр не хочет
поколебать веру общественности в армию.
А вы теперь будете присматривать
за Эстерхази.
Следите, чтобы он больше
не пытался украсть фамильное серебро.
- Дрейфус остаётся там, где он находится?
- Конечно, он остаётся там, где находится.
О, полковник Пикар, как мы можем доказать, что
кто-то невиновен, если нет никакого тому доказательства?
У Пикара была одна слабость -
его любовь к жене другого.
И теперь появилась другая,
ещё более опасная: он написал письмо.
"Сожалею, что я вынужден официально
высказать свои беспокойство и сомнения,
вызванные результатами этого расследования,
его искажением правосудия.
Необходимо что-то делать. Раньше или
позже это станет достоянием общественности,
уже сейчас это является
позором суда и армии".
Намного лучше, если мы сами проявим
инициативу и расследуем дело,
чем если нас заставят это сделать".
- Инициативу?
- Я предлагаю подделать письмо от немецкого атташе к Эстерхази
с просьбой о встрече.
Если Эстерхази придёт на встречу, мы схватим шпиона.
- Но было два шпиона!
- Как глава военной разведки, я настаиваю -
свидетельств против капитана Дрейфуса нет.
И никогда не было.
Дрейфус? Да вам-то какая разница!
Какая нам всем разница, если один вонючий еврей
пойман на том, что шпионит!
Он может быть невиновным.
Вы лезете в опасные дебри, Пикар. Ни у кого
в армии нет более блестящего будущего, чем у вас.
Я заставил вас усомниться, но, возможно,
в конце концов, мы ошиблись.
Возможно, Дрейфус виновен -
вот и всё, что нас просят принять.
Дрейфус к делу не относится.