Бригиты в первый раз, когда вы их увидели, не оправдали ваших ожиданий? И я не думаю, что в этом виновато расположение храма. Возможно, все дело в том, что стекло, из которого сделаны витражи, не соответствует качеству дневного света в Лос-Анджелесе. Помнится, я подумал именно об этом. Я думаю, мы уже достаточно поговорили о своих воспоминаниях. Как вам кажется? Что ж... Давайте обсудим то, что мы можем видеть прямо сейчас. В этих местах и смотреть-то особо не на что. Жалкий городок. Давайте обсудим окружающие пейзажи. Что ж... Я редко выхожу из дома. Солнце вредно для моей кожи. Вчера я была в яблоневом саду Чака. Если подняться к обрыву, то за гаражом Бена можно увидеть, как выглядит ваш дом со стороны ущелья. Что ж... Я даже не подозревала, что с той стороны вашего дома тоже есть окна. Огромные окна. Наверное, из них открывается чудесный вид. Вы не будете возражать, если я раздвину шторы? Вы совсем не так глупы, мисс Грэйс. И вы должны были заметить, что эти шторы трудно раздвинуть. Простите. Вы, вероятно, уже пришли к выводу, что сделать это непросто, потому что... Простите. ...шторами редко пользуются. Но ведь пейзаж хорош. Он просто очарователен. Так спросите меня: почему человек, который так любит свет, повесил такие тяжелые шторы? Да, я слеп. У меня не слабое зрение и не близорукость. Я слеп. Так что, прошу вас, уходите. И оставьте меня наедине с моей слепотой. В Швейцарии это называют Альпенглюнен. Свет, который некоторое время отражается от самых высоких гор, после того как зайдет солнце. Но теперь и этот свет погас. В полной тишине жители Догвиля собирались на встречу в молельный дом ровно через 2 недели после появления в их городе прекрасная беглянка. Стоя рядом с Томом, Грэйс наблюдала, как подходят люди, и в глубине души понимала, что, вполне возможно, сегодня она в последний раз видит эти ставшие ей дорогими лица. По крайней мере, два человека были настроены против неё, а ведь для её изгнания было достаточно даже одного голоса против. Я приветствую добрых жителей Догвиля. Прошло две недели, и вы должны вынести свой вердикт. А, может быть, ей не стоит присутствовать при наших выступлениях? Миссис Хенсон, когда Грэйс появилась у нас в городе, она даже не пыталась скрыть свою слабость. Думаю, будет справедливо, если мы будем с ней откровенны и скажем ей прямо в лицо, если хотим, чтобы она уехала из города. Нет, миссис Хенсон права. Чувство такта не должно мешать людям говорить то, что они думают. Я подожду в шахте. И если вы проголосуете за то, чтобы я ушла -я уйду, пока ещё не стемнело. И ещё, верни людям вещи, которые я у них одолжила. Конечно. Я не хочу, чтобы ко мне кто-то приходил, чтобы сообщить, что я должна уйти. Марта, ударь в колокол, и я всё пойму. Я не... как же я буду бить в колокол? Бей по одному разу за каждого, кто проголосует за то, чтобы я осталась. Я буду считать. Если ударов будет меньше 15, я уйду. Том очень хочет выступить в её защиту, но я думаю, у него уже был шанс. Мы знаем его мнение, уважаем его, пусть и он уважает мнения остальных. Грэйс достала свёрток из-под бюро, чтобы переодеться в свою одежду. И вдруг она заметила, что кто-то его уже развязывал и оставил буханку хлеба. Рядом с ней лежал свернутый листок бумаги. Это была карта, которую нарисовал Том. Он знал, где находится свёрток Грэйс, и положил в него карту. На ней был указан путь, ведущий через горы. Все опасные места были отмечены остроумными и пугающими рисунками. Но и это было не всё. Подобная мысль пришла в голову и нескольким другим людям. Все они оставили для неё свои подарки. В свёртке лежал весь отполированный и сверкающий любимый перочинный ножик джэйсона. И пирог от мамаши Джинджер и Глории. Кое-какая одежда, спички и сборник псалмов. Грэйс открыла книгу на псалме 18, который всегда трудно давался Марте. Там между страницами лежала долларовая купюра. Одна Марта пожертвовать такие ------------------------------ Читайте также: - текст Солдат в синем мундире - текст Проделки в колледже - текст Старикам здесь не место - текст Призрачный гонщик - текст Весна на Заречной улице |