седьмой в четырех.
Очень хорошо.
- Что еще за идол?
- Чтобы понять это
мы сюда и пришли.
А что такое первый и седьмой в четырех?
Эджо, если бы у меня были ответы
на все вопросы,
я бы преподавал теологию в Париже.
И еще раз.
Ты слышишь?
- Это мои зубы, учитель.
- Что?
- Мои зубы.
- Не бойся.
Я и не боюсь. Мне холодно.
Что ж, возвращаемся.
Прошу Вас, учитель, если Вы из-за меня...
Нет. Должен признаться я и сам зашел
в тупик.
Так, посмотрим.
Чтобы найти выход из лабиринта,
подходя к развилке нужно отмечать
ее стрелкой... нет.
Учитель.
Прошу тебя, юноша, я думаю.
Если развилка помечена стрелкой, тогда...
Учитель.
Молодец, юноша.
Твое классическое образование нам помогло.
Отдай мне!
Отдай!
Бернардо, ороси меня своим семенем
и я отдам тебе свою любовь.
Сплюнь, пожалуйста.
Сплюнь.
Люцифер подчинись мне
и дай лямор де ла фемина.
Пусти меня! Пусти!
Сальваторе тебя любит.
Любовь!
Пожар!
Бернардо, смотрите, что мы нашли!
Обыскать тварь.
Отец настоятель,
Вы пригласили меня расследовать
присутствие дьявола в вашем аббатстве.
И я уже нашел его.
Сколько раз я видел эти мерзкие
доказательства козней сатаны.
Черный петух и черный кот.
Но она делала это ради еды,
а не ради дьявола.
Вильям Баскервильский наверняка
припоминает
процесс, который он вел и на котором
женщина призналась в связи
с демоном, принявшем обличие черного кота.
Я уверен, что вам не нужно опираться
на мой опыт,
чтобы сформулировать свои выводы,
почтенный Бернардо.
В самом деле.
Тем более, что улики неоспоримы.
Ведьма... Совращенный монах...
Сатанинские обряды... Завтра,
завтра мы постараемся выяснить,
связаны ли эти события с другой,
еще более страшной тайной вашего
монастыря.
Заприте их, чтобы сегодня
мы все спали без страха!
Вы... Вы ничего не сказали.
Я ничего не сказал потому, что
нечего было говорить.
Рассуждая о книгах и мыслях
Вы всегда готовы изречь истину.
Она обречена гореть, Эджо.
Бернардо Ги сказал свое слово.
Она ведьма.
Но это не так, и Вы это знаете.
Я знаю.
Как и то, что всякий,
кто попытается оспорить решение
Инквизитора,
будет виновен в ереси.
Похоже, Вы знаете об этом все.
О да.
Может быть, расскажете мне?
Как другу.
Рассказывать особенно нечего.
Я тоже был Инквизитором.
Но в самом начале, когда
Инквизиция стремилась направлять
на путь истинный, а не карать.
Однажды мне пришлось вести суд
над человеком,
чья вина заключалась в том, что
он перевел греческую книгу.
противоречившую Священному Писанию.
Бернардо Ги хотел, чтобы его
судили, как еретика.
Я же его оправдал.
Тогда в свою очередь Бернардо Ги
обвинил в ереси меня.
Я апеллировал к Папе.
Меня бросили
в тюрьму,
пытали,
и я отрекся от своего решения.
А что было потом?
Того человека сожгли на костре.
А я до сих пор жив.
Брат Сальваторе,
эти муки принесут мне не меньше
боли, чем тебе.
Но ты можешь предотвратить страдания
прямо сейчас.
Открой врата своего сердца.
Опустись в глубины своей души.
- Ищи.
- Ищу,
Синьоре Беллисиме, я шерше.
Ищу.
Тогда скажи мне.
Кто из твоих братьев
еретик и должен ответить за убийства?
Я не знаю, Ваша Светлость.
Не знаю, ничего не знаю.
Я глуп.
Я глуп.
Ничего не знаю.
Почему я не спал в ту ночь?
Боялся ли я за девушку или за себя?
Не знаю.
С рассветом прибыли посланники Папы,
наши противники в предстоявшей дискуссии.
Но теперь это значило для меня так мало...
Ваше Преосвященство,
достопочтенные братья.
Мы все же собрались на эту долгожданную
дискуссию.
Все мы преодолели немалые расстояния,
чтобы наконец-то положить конец спору,
который поставил под сомнение
единство нашей Святой Церкви.
Добрые люди всего христианского мира
устремляют свои взоры на эти
древние стены, с нетерпением
ожидая нашего ответа на мучительный
вопрос:
Владел Христос
или нет одеждами,
которые он носил?
Возлюбленные братья Ордена
Францисканцев,
Наместник Божий на Земле, Папа
уполномочил меня и других своих
верных слуг говорить от его имени.
Вопрос не в