честь, обвинение закончило.
Спасибо большое, дайте человеку
пройти!.. Ты таки дожал их.
- В каком смысле дожал?
- В прямом.
Всё, что я сделал,- встал
и сказал им, что думаю.
Спасибо! Ник, давай
обсудим твоё будущее.
Я обещал Сонни видеться с ней не реже,
чем раз в месяц, до самой свадьбы.
- Придёшь завтра?
- Непременно.
Будущее? Сегодня вечером приду домой,
поцелую дочурку, жену приласкаю.
Завтра с утра позавтракаю и потом прижму
ещё пару мерзавцев, если получится.
- Пора бы тебе подумать о связях.
- Кабельное телевидение у нас есть.
Слушай, умник, я тебе говорю...
Я знаю, о чём ты говоришь. Об этих
чёртовых придворных играх.
Пожимание рук, вытаскивание грязного
белья на свет. Забудь об этом, Фэррис.
Не хочу и близко подходить
к тем прокуренным коридорам.
Я прокурор, а не политикан.
Лучшие дни миновали для них, и многие
люди стали воспринимать эти башни
как бесполезные нагромождения
ржавеющей стали и битого стекла.
Однако у зама окружного прокурора
Ника Стайлза есть другая идея.
Вместе с советником Юби Фэррисом
Стайлз планирует отремонтировать
их и устроить там детский центр.
Идея нашла поддержку как на местном,
так и на федеральном уровне.
И теперь инициаторы
приступают к сбору средств.
''рлэйк Эрл''
''ШульцманДжесси''
Можешь возвращаться во двор,
и больше не падай в обморок.
Не беспокойтесь, доктор, теперь
я буду предельно осторожен.
Потому что мне есть для чего жить.
Именем Отца...
И Сына...
И Святого Духа
Нарекаю тебя Моникой
Элисон Стайлз.
Мне пора, дорогая. У меня сегодня
в парке встреча насчёт детского центра.
А как наша представительница детей?
Ты не собираешься сбежать
из церкви, сынок?
У меня не так много грехов, отец.
Господь же наш милосерден.
- Всё ещё любишь меня?
- Да.
Один знакомый парень говорил
что-то о досрочном освобождении.
Я обязательно найду работу.
И ещё подработку.
Так что прощаемся ненадолго.
И не волнуйся, я непременно
что-нибудь придумаю.
Поспеши, а то на автобус опоздаешь.
Или, может, решил здесь остаться?
- Блэйк, мне пора.
- Пошли.
- Мы ещё будем вместе, Блэйк,
а сейчас правда пора. - Пошли.
Когда будет возможность,
я всё для тебя сделаю.
Давай поднимайся.
В чём дело, Одесса?
Какого чёрта тебе здесь надо?
Неслабый путь ты прошёл.
От угона тачек до перегонки
кокаина. Впечатляет.
До меня доходили слухи, что
ты занимаешься этими делами.
А до меня доходили слухи, что
ты занимаешься делами покруче.
Хватило у тебя ума притащить сюда свои
яйца, может, удастся и унести их отсюда.
Говорят, ты в курсе всего,
что творится в городе.
Наверное, слышал и о детском центре.
- Насчёт тех башен?
- А нам-то какое дело?
А чтобы там не торговали наркотой.
Чтобы не вербовали шестёрок.
И чтобы не было никаких наездов.
- Чего ради я соглашусь?
- Ради твоей матери.
Тебе какое дело до моей матери?
А такое, что твоя мать,
ниггер, умерла от горя.
И каждую ночь молилась в церкви вместе
с моим отцом за твою чёрную задницу.
Схоронила твоего младшего брата без
головы, потому что её не смогли найти.
Не играй со мной, я знаю тебя.
Скажи, что такое с вами?
Торгуете наркотой,
которая вас же и убивает.
Как чёртовы торгаши с Беверли-Хиллз.
Убиваете сами себя, и чего ради?
Чтобы чувствовать себя этакими
крутыми парнями, и только?
Чёртовы вы ублюдки.
Послушай, Одесса, я знаю,
тебя уже не изменить.
Об одном прошу, не кради
будущее у детей.
Короче, детский центр - это
святое место. Ты понял меня?
Нет, я не понял!
И в твои чёртовы дерьмовые
игры я не играю.
Вот, значит, ты как?
- Да, именно так.
- Ну что ж...
Всем нам когда-нибудь придётся умереть.
И этот вечер ничем не хуже других.
Но мне ни капли не жалко умереть за то,
во что я верю. А как ты, Одесса?
А ты, Арси, и все остальные?
Кто хочет умереть? Ты?
Я вам говорю: кто хочет
умереть, поднимите руку.
Я так и думал.
Так делай, что тебе говорят, братец.
Не для меня, даже не для себя.
Подумай о детях.
- Он согласился?
- Конечно, куда бы он делся.
Только