Более удивительных
людей я не встречал.
Вы хорошо его знали?
Знал.
О мертвых только хорошее.
Он в самом деле заслужил...
это место?
Лорд Алленби, можно
несколько слов о Лоуренсе?
Снова слова?
Восстание в пустыне...
сыграло решающую роль
в ближневосточной кампании.
Можно что-нибудь
о самом полковнике?
Нет. Я не слишком
хорошо его знал.
Мистер Бентли, вы должны
знать Лоуренса лучше всех.
Да, мне посчастливилось
его знать...
и представить его миру.
Он был поэтом, эрудитом
и отважным воином.
Спасибо.
А также самым бесстыдным
позером со времен Барнума и Бэйли.
Сэр, кто вы такой?
Меня зовут Джексон Бентли.
Кем бы вы ни были, я слышал
ваше замечание и крайне им возмущен.
- Он был великим человеком.
- Вы его знали?
Не могу этим похвастаться.
Но имел честь пожать
ему руку в Дамаске.
Я никогда его толком не знал.
Он был мелкой сошкой
в моей службе в Каире.
Майкл Джордж Хартли,
мы сидим в темной,
грязной комнатенке.
Верно.
И нам здесь не нравится.
Как знать. Это лучше,
чем грязная траншея.
- У вас ранимая душа.
- Да.
Вот и Уильям Поттер
с моей газетой.
- Прошу.
- Спасибо.
Хотите сигарету
капрала Хартли?
- Да. Можно?
- Конечно.
На первой полосе.
Но в "Таймс"
не будет ни слова.
"Войска бедуинов атакуют
турецкую крепость".
Могу спорить, что здесь
об этом даже не слышали.
Всем безразлично.
Я вам помогу.
- Сэр. Мистер Лоуренс.
- Да.
- Телеграмма.
- Спасибо.
Не обожжетесь?
Вы простой смертный.
Майкл Джордж
Хартли, вы философ.
А вы - чудак.
- Обжигает.
- А вы как думали.
В чем тут фокус?
Фокус, Уильям Поттер,
в том, чтобы забыть боль.
Да, кстати, если капитан
Гиббон будет меня искать,
скажите, что я
общаюсь с генералом.
- Чокнутый.
- Ничуть.
Лоуренс.
Да?
Вы всегда...
заходите в клуб в фуражке?
Всегда.
Вы ведь на службе.
Куда идете?
Об этом в клубе не говорят.
Я хочу встретиться
с генералом.
Я спрашиваю не как старший
по званию, а как управляющий клубом.
Вам не положено
здесь находиться.
Куда вы идете?
Ну, знаете, Лоуренс...
- Простите.
- Вы шут, Лоуренс.
Не всем же быть
укротителями львов.
Виноват.
Это черт знает что.
Я не позволю этому наглому,
самоуверенному лейтенанту...
задирать нос перед
старшим по званию.
Не сказал бы, что нам
без него не обойтись.
Вопрос не в этом.
Тут дело принципа.
Именно так.
Он в Каире не нужен,
пусть едет в Аравию.
Край ему известен.
По книгам.
Я уже отправил туда
полковника Брайтона.
Он считает, что дополнительный
контингент всё решит.
Чего вам еще?
Речь не о том, чтобы
лейтенант Лоуренс...
давал советы военным.
Да уж, еще бы.
Наше арабское бюро
хочет отправить туда человека...
Зачем?
Чтобы самим оценить ситуацию.
Позвольте сказать,
что в моей
ставке все убеждены:
общение с бедуинами -
пустая трата времени.
Они обычные воры.
Они напали на Медину.
Турки их искромсали.
Это неизвестно.
Город не был взят. Это буря
в стакане воды, не больше.
Я считаю,
что угроза оттуда ничтожна.
Опасаться надо
Германии, а не Турции.
Главные события -
на западном фронте.
Ваша так называемая
армия бедуинов -
не более, чем
горстка дикарей.
Большое начинается с малого.
Вы хотите
развернуться в Аравии?
Если они выступают
против турков,
то покорятся ли они
нам по окончании войны?
Для нас приоритетом
является победа в войне.
Не напоминайте
мне о моем долге.
- Лоуренс, сэр.
- Пусть войдет.
Доброе утро.
Отдайте честь.
Я посажу вас под арест
за несоблюдение субординации.
- Это привычка.
- Что?
Привычка, хоть она
и выглядит дерзко.
Не могу понять: вы
наглец или полный дурак?
- Я и сам не знаю.
- Молчать.
Арабское бюро считает,
что вы будете полезны в Аравии.
Догадываюсь, почему.
Здесь вы с трудом
соответствуете званию.
"Я не играю на лире, но превращу
маленький город в мегаполис".
- Что?
- Фемистокл,
- греческий философ.
- Я слышал, что вы из образованных.
Это есть в вашем досье.
Я не переношу таких,
как вы, Лоуренс.
Но, возможно, я не прав.
Драйден, он ваш