преподносится в учебниках,
что Макс Мидинер был дизайнером,
разработавшим Гельветику.
Можно не кривя душой сказать,
что это был совместный проект
Мидинера и моего отца.
Мидинер не мог создать шрифт
в одиночку,
и мой отец не мог.
Но они плодотворно поработали вместе
и получили отличный результат.
Вот первые наброски Neue Haas
Grotesk,
так сначала называлась Гельветика.
Я знаю, что к чему было на Хаас,
и я постепенно узнал и о значимости
Эдуарда Хоффмана
и его почти патологической скромности,
и о том, как он оставался в тени.
Но боже мой! Видели бы вы, как
работа мысли отражалась на его лице,
когда он был сильно увлечен.
Вот здесь записка от Эдуарда Хоффмана
с указаниями, что нужно исправить.
"Заглавная "Y" слишком тонкая.
Заглавная "А" тоже слишком тонкая."
Если говорить о дизайне Haas
Neue Grotesk или Гельветики,
то здесь все построено на
взаимоотношении с фоном,
на отношении фигура-фон,
на форме пространства между
буквами и внутри букв,
на взаимоотношении с черным, так сказать,
с поверхностью, покрытой чернилами.
Швейцарцы уделяли больше
внимания фону,
чтобы внутрибуквенный просвет и растояние
между знаками держало буквы.
В общем-то нельзя представить,
чтобы что-то двигалось,
все такое крепкое.
Это не буква, которая подчиняется форме,
это буква, которая живет в твердой
матрице окружающего пространства.
Это... О, когда это правльно
сделано, это просто великолепно.
У моего отца было четкое представление
о том, как должен выглядеть шрифт.
Так что он и Мидинер собрались вместе, и
мой отец начал рисовать.
Вот здесь корректура алфавита
с заметками Макса Мидинера.
Когда Мидинер работал на Хаас, он
не был дизайнером.
На самом деле он был торговым агентом.
Его работа заключалася в том,
чтобы ездить по Швейцарии
и принимать заказы на комплекты шрифтов.
По профессии он был графическим дизайнером,
но он осознавал, что может заработать
больше денег, продавая шрифт, отлитый в словолитне.
Но мой отец всегда говорил ему: "Уверен, если бы у меня
была идея нового шрифта, ты смог бы
его разработать".
У меня есть книга с образцами шрифтов
обоих заводов, Штемпеля и Хаас.
Вы должны знать, что Хаас контролировался
немецким заводом Штемпель.
И в свою очередь Штемпель контролировался
Лайнотайп.
Сейчас мы спустимся в подвал и заглянем в
архив, где можно найти Гельветику.
Итак номер 24.
Вот они, эскизы Гельветики.
У директора по маркетингу в Штемпель
была мысль дать шрифту более подходящее имя,
потому что "Neue Haas Grotesk" звучало не подходяще
для шрифта, который собирались продавать в США.
Штемпель предложил имя Гельвеция.
Это очень важно: Гельвеция -
латинское название Швейцарии.
Мой отец сказал: "Это невозможно.
Вы не можете назвать шрифт
в честь страны."
И добавил: "А почему бы нам не
назвать его Гельветика."
Другими словами это будет означать
швейцарский шрифт.
И они согласились.
Я думаю в то время
имя Гельветика было идеальным.
Швейцарское книгопечатание в то время
было известно во всем мире.
Так что имя Гельветики обеспечивало шрифту
выход на рынок.
Как только мы представили Гельветику,
она мигом разошлась.
Она была тем, что дизайнеры
искали.
Не думаю,  что с тех пор появлялось что-то
столь же востребованное,
как это идеально сработанное
отношение фигура-фон
и это было... о, просто лавина
за секунду до схода с горы.
И она сошла.
Представляю себе, как приятно было
в то время
взять что-то старое, пыльное,
самодельное и паршиво выглядещее
и заменить это Гельветикой.
Наверное, было ощущение, будто
выбрасываешь грязный старый хлам
и заменяешь его на сияющую красоту.
И на самом деле
фирменный стиль в 60-е отчасти
из этого и состоял.
Клиенты приходили с кучами
старых глупых брошюр, в которых 50-е годы
прятались как призраки, и с кучей
глупых плохих фотографий.
Например, на их фирменном бланке
сверху было написано Amalgamated Widget
каким-то глупым, возможно, рукописным
шрифтом, над Amalgamated Widget
шла гравюра, изображающая их