Ничего. Я не смеюсь.
Нет ничего смешного.
Прости. Я схожу за водой.
Позовите сюда моего отца
с солдатами и скажите,
что Октавиан здесь. Быстро.
Итак... Император.
Когда вернется твой отец?
Не скоро.
У нас много времени.
Кровь Цезаря и на моих руках.
Кровь Цезаря на руках сената.
Нет, ведь я был его другом.
Когда я сказал да, то все
решили, что это дело правое.
Оно и есть правое.
Вы спасли республику.
Если мы ее действительно спасли,
то почему скрываемся от народа,
которого должны были освободить?
Почему на нас нападают
на улицах из толпы?
Почему теперь мы стоим на коленях,
умоляя Марка Антония отдать приказ?
Спрашиваешь у меня?
Я была его любовницей.
И со мной никто не посоветовался.
НО ведь я не плачу.
Цезарь мертв, но солнце
всходит по-прежнему,
и ни ты, ни кто другой
не вернет его к жизни.
Пока ты сожалеешь о прошлом,
другие занимают места в будущем.
Кассий и Антоний?
Я говорю о тебе, сын мой.
Почему не ты?
Ты такой красивый.
Кому надо убивать тебя?
Твоему отцу,
если он застанет нас сейчас.
Кажется, он.
Тебе лучше встать.
Что ты сделала?
Он здесь!
Он там! Скорее!
В другую сторону!
Нет, нет. Сюда.
Ты идиот!
Представляю, как тяжело
было Цезарю сознавать,
что у него нет наследника, кроме тебя.
Я могу убедить их.
Нет, ты не можешь.
Цицерон!
Я получил твое послание.
Ты знаешь что-нибудь?
Кассий собирается тайно вынести тело
твоего брата из склепа близ курии.
Что с Октавианом?
Говорят, что гладиатор,
Тираний, защищает его.
Ты был другом Цезаря.
У нас бывали разногласия...
Да. Но Рим, который рушит Кассий,
вы с Цезарем строили вместе.
Ты - в сенате, он на поле сражения.
Не дай этому погибнуть.
Но что я могу?
Заговорщики собираются тайно.
Ты можешь огласить
Риму завещание Цезаря.
Значит, оно существует?
Ты поможешь?
Цицерон, отзовись на
призыв Цезаря еще раз
и помоги моему сыну.
Глупо примыкать к врагу республики.
Единственный враг республики здесь
- это ты.
Если бы ты знал, что твои дни сочтены,
не стал бы так со мной разговаривать.
Что ты делаешь?
Вон! Вон!
Встань.
Встань!
Где оно?
Где что?
Где оно?
Вы дрожите.
Цезарь избрал племянника.
Октавиана.
Он еще юнец.
И Цезарь был таким.
Цезарь был юнцом, да.
Но не каждый юнец
- Цезарь.
Прости меня.
Я знаю, что главная жрица поклялась,
что храм не примет ни одну из сторон.
Я приняла лишь правду
того, что в этом завещании.
Мой священный
- долг сохранить его.
Что это за место?
Тихо.
Куда ты ведешь меня?
Иди за мной.
Я не могу просто убежать.
Мы не убегаем.
Я могу все прояснить.
Что ты наследник Цезаря?
Перестань говорить так.
То, что тебе показалось,
что ты слышал от моего дяди...
Я слышал.
Ты думаешь, что слышал.
Этого не может быть.
Ты не знаешь.
Это ты не знаешь.
Он призирал меня.
И это правда.
Двадцати минут общения с ним
было достаточно, чтобы это понять.
Так что оставь эту глупую шутку.
Зачем мы пришли сюда?
Я покажу тебе.
Как ты договоришься с
теми, кто сделал такое?
Ты не слушаешь меня.
Может, послушаешь его?
О, Боги!
Ему не нужна твоя жалость.
Ему нужна твоя сила.
Тридцать ножевых ранений...
а выражение лица не изменилось.
Бесстрашное.
Неумолимое.
Полное презрения к тем, кто это сделал.
На последнем издыхании он,
может, и сказал тебе что-то, но...
Это ничто по сравнению с тем,
что он не высказал.
То, как ты назвал меня.
Глядя мне в глаза.
Выражая недовольство при жизни.
Фривольным, недостойным,
неадекватным, непочтительным.
Ведь именно так ты называл меня, дядя.
Полная противоположность правопреемника.
Почему теперь Боги украли у тебя славу?
Ты уничтожен руками тех, кого спас.
Ты пожертвовал собой ради Рима.
Собой и своей жизнью.
И такова их благодарность.
Я так восхищался тобой, дядя.
Я хотел походить на тебя.
Очень хотел.
Но если это участь каждого цезаря-
мне не надо величия.
И если такова твоя воля,
я снова тебя подвел.
Значит, он с тобой, следующий цезарь,
как и желал его дядя.
Он не верит мне.
Завещание дяди