- Он... ненормальный?
- Ненормальный?
Миссис Гринфилд, когда Вам было 18 месяцев,
Вы могли открыть замок? Любой замок?
- Конечно, нет.
- А вот Эдам может.
До свидания.
В отношении драматического искусства
существует множество теорий.
Оно должно развивать и вдохновлять людей.
Оно должно отражать жизнь или изменять её.
Я полагаю, что наряду со всем этим,
оно должно также и приносить людям радость.
Потому что, на мой взгляд,
основное назначение любого театра,
...начиная с греческой драмы и кончая цирком,
в том, чтобы доставлять удовольствие.
Браво.
Думаю, все мы очень благодарны
профессору Маккею.
Или точнее - бывшему профессору, так как
с сегодняшнего дня он начинает новую карьеру.
Карьеру одного из семи главных
театральных критиков "Нью-Йорк Пресс".
Вопрос. Вопрос, мистер Маккей.
Театральные критики обладают огромным
влиянием на театр и огромной властью.
Вы сами, будучи критиком по совместительству,
всегда были разумны и справедливы.
Сможете ли Вы остаться таким же теперь,
когда Вы стали одним из "святой семёрки"?
Моя работа сводится к тому, что я могу
позволить себе как можно больше времени
...заниматься любимым делом - ходить в театр.
Но теперь Вы уже не просто театрал-любитель.
Вы станете одним из тех, кто сможет
закрыть любое шоу в этом городе.
- И я могу с уверенностью сказать, что...
- Подождите минутку.
Критики заранее уверены, что пьеса паршивая.
Не имеет значения, что происходит на сцене.
Важно лишь то, насколько хитроумно
вам удастся разгромить пьесу.
Что ж, могу только уверить вас,
что каждый раз, когда поднимается занавес,
...я очень надеюсь увидеть нечто грандиозное.
И газета платит мне за моё суждение.
Так что же я ещё могу, кроме как
высказать честное мнение?
Это Вы сейчас так говорите.
Почему Ваше мнение должно быть
важнее мнения других?
В конце концов, кто Вы такой, чтобы судить?
Прекратите!
- Из всех этих дерзких маленьких...
- Молодость!
Всё это очень трудно для них:
с чего-то начать, открыть свой театр.
Тем не менее, у них уже сейчас довольно
враждебное отношение к критикам.
Я заметила.
Ты счастлив, думая о сегодняшнем вечере?
Знаешь, внутри меня всё как будто сияет!
Будто покоряешь самую главную
вершину своей жизни.
Даже если ты ещё только у её подножья.
И надо же было так случиться, что я начинаю
со спектакля, который ставит Алфред.
Это ужасно приятно.
- А мне приятно видеть тебя в этом костюме.
- Правда?
- Такой элегантный, представительный.
- Спасибо.
Возможно, я стану легендарной личностью.
Мистер Маккей, который никогда не приходил
на премьеру без двух костюмов.
- Я заброшу их вам домой.
- О, Джо! Вы просто ангел.
- Кто это?
- Дорогой, познакомься, это Джо Позитано.
Мой друг.
- Здравствуйте, мистер Мак...
- Осторожно!
О, боже!
Ещё немного, и мы начали бы восхождение вместе.
У меня такое чувство,
что вы оба хотите мне что-то сказать.
Видишь ли, вообще-то Джо друг моей мамы.
Нет, это тоже не главное.
Он... Он написал пьесу и хочет,
чтобы ты её прочитал.
Вот. Теперь ты знаешь.
Поглядите-ка на него! Его так скрючило,
как будто он рыба, попавшаяся на крючок.
Чего так волноваться-то?
Представьте, что Вы лежите
и не можете заснуть.
Думаете, чего бы такого почитать.
И вместо "Сатедей Ревью"
...читаете мою пьесу. Ну и что тут ужасного?
- Хорошо. Договорились. В театр.
- Отлично!
Почему это я решил,
что Алфред умеет ставить мюзиклы?
И главное - почему он решил, что умеет?
Он ничего не смыслит в музыке.
- Его аналитик сказал, что это придаст ему яркости.
- Его аналитику нужно обратиться к своему аналитику.
Дорогой, Алфред вряд ли хотел,
чтобы его шоу получилось таким ужасным.
А когда его смотришь,
создаётся именно такое впечатление.
Да?
Хорошо, я скоро. Звонят из наборного цеха.
Они уже ждут.
Послушай, Алфред наш лучший друг.
Может, мне стоит помнить только об этом
и написать восторженную рецензию?
Нет, я не могу начать свою работу критика
...с откровенной лжи. Да и Алфред бы сам
не захотел