меня, я не знал,..
...что вы были за дверью
и слышали наш разговор.
Риккардо!
- Куда ты? Постой!
- Пусть идёт, такой у него характер.
- Ты что, Риккардо?
- Риккардо, почему ты уходишь?
- Риккардо, вернись.
- Риккардо!
- Вернись, Риккардо!
- Они убрались?
- Одну минутку.
- Не ночевать же они пришли?
Пора кончать эту комедию!
Нам лучше выйти на улицу,
подождите меня там.
Я кое-что улажу с хозяином.
Я сейчас спущусь.
- Я готова. Где адвокат?
- Он ушёл, не мог столько ждать.
Но документы тут.
Хочешь, я тебе прочту?
Не надо, меня всё устраивает. Вот
ключи от шкафов. Утром заберу вещи.
- Расписаться?
-Да, здесь.
Сумасшедшая!
Ты могла бы брать деньги и так,..
...не смущая покой этих парней.
Зачем ты им сказала?
Доме, один из них твой сын.
Перестань.
И всё же это так.
Ты лжёшь.
Я могла бы сказать, что они
все твои, и убедить тебя в этом.
- Но лишь один из них твой сын.
- Неправда.
Ты бы уже давным-давно
сказала мне, чтобы связать меня.
Но ты бы заставил убить его.
Только благодаря мне жив твой сын.
Благодаря мне.
А который?
Не знаю. Для меня они одинаковы.
Донна Филумена, там Риккардо!
Посмотрите, он вас тоже ждёт внизу.
Я это знала.
Который?
Разве ты не видишь?
- Они все одинаковы.
- Потому что они твои дети!
Я их не знаю,
и знать не хочу! Уходи!
Ухожу.
Ухожу, пожалуйста.
Подожди меня внизу.
Минуту, Доме. Однажды ты сказал:
"Притворимся, что мы влюблены".
Тогда я правда любила тебя,
а ты - нет, ты притворялся.
И вот когда ты уходил, ты,
как обычно, подарил мне сто лир.
Вот эти сто лир.
Я записала здесь год, число.
Потом ты, как всегда, уехал.
Ая забеременела. Тебе сказали,
что я болею и уехала в деревню.
Этот уголок я оставлю себе.
Тот год, число.
А это...
...возьми.
Детей не покупают.
Что с тобой, Доме?
Ничего.
- Пойду, выпью кофе.
- Тебе плохо? Мне пойти с тобой?
Нет, я сейчас вернусь.
Вот оно, доказательство!
Смотри, Альфредо. Ты что, спишь?
- Нет, думаю.
- Не думай, смотри.
- Она миланка?
-Да.
Жена хирурга,
у неё были такие ножки!
Прочти, что написано.
"Белладжио, лето 45-го года,
3 чудесных месяца в Париже".
Если я был в Белладжио,
не могже я быть здесь с Филуменой?
Плюс 9 месяцев. Значит,
этотточно не мой сын.
- Если только он не семимесячный.
- Что? Перчаточник семимесячный?
Такой здоровенный парень?
Проклятье!
Август. Июль.
Июнь.
Май. Не зевай, а выпей кофе.
- Видимо, ключ в этой купюре.
-Ая говорю, нет!
Эти лиры изъяли из обращения
ещё при американцах.
Нет, я узнал в банке, они ходили до
52-го года. Изъяли купюры в 50 лир.
Будь я проклят! Дай я ей 50 лир,
было бы проще подсчитать.
Так нет же, я такой щедрый, сотню!
Чёрт бы побрал такого дурака!
Давай подытожим.
Перчаточник, семимесячный.
Механик. Чёрт, всё же сходилось!
Я его не принимал в расчёт.
Мы были в Париже.
А потом в Лондоне! Вот,
даже штамп в паспорте.
Поклянись, что ты
об этом не знаешь.
Клянусь.
А голос крови вам что говорит?
Что я часто ошибался.
Я спешил, но так ничего
в жизни и не добился.
Филумена!
Вот уже 10 дней, как я ищу тебя.
Я стал похож на полицейского.
Что тебе надо?
Поговорить!
Я не могу говорить,
когда ты стоишь.
Так вот.
Филумена, скажи,
что всё это было ложью.
Теперь ты успокоилась.
По правде сказать, и я спокоен.
Ведь всё, что ты
рассказала, - сплошные выдумки.
Не говоря уже об истории
с сотенной бумажкой.
Слушай, Филумена,
ты же неграмотная,..
...чтобы написать что-нибудь,
тебе нужна целая простыня!
Это верно.
Но там всего лишь три цифры.
Год и число.
А это я умею писать.
Я и не думала тебя
этим шантажировать.
Для меня это был важный вечер.
Важный!
Как ты мог его забыть?
Какой это был год?
Мы тогда были под немцами?
Под американцами?
- Как я был одет, во что обут?
-Доме, ты всё забыл!
Стараешься установить год
по обуви, а главного не помнишь!
Что же мне делать?
20 лет прошло!
За это время выросли
новые дома, небоскрёбы.
И всё же мир кажется мне тем же.
Повсюду...
- ...старые драмы,