рассказала мне...
...кое-что...
...про ту гостиницу.
Видимо, она доверяет вам.
Но я знаю...
Не спрашивайте, как
и откуда, но я знаю...
...что было ещё кое-что,
что она мне не рассказала.
И я хотел бы это знать.
И вы ждёте, что я расскажу?
Вам мало ужаса, который вы узнали?
Что ещё вам нужно?
Что вам нужно на самом деле?
Вы что, не читали газет
эти 10 лет, что шла война?
Я хочу...
Не знаю.
Наверное, я думаю, что хочу...
...прожить с ней остаток жизни.
Остаток жизни.
Как романтично.
Остаток жизни с беженкой
от войны, про которую все забыли?
С женщиной, которую вы не видели?
С женщиной, о которой вы знаете
лишь, что она вынесла то...
...что ни вы, ни я
вынести бы не смогли?
Вы не думали, что, возможно,
больше всего Ханне нужно...
...чтобы её оставили в покое?
- Да.
Да, я думал об этом.
Но...
...я знаю, что я ей нужен.
И она нужна мне.
Я это знаю.
Идёмте со мной.
Вот это Ханна Амиран.
Здесь всё, что вы хотите знать.
Но даже если вы так
тепло к ней относитесь...
...вправе ли вы смотреть эту плёнку?
Без её согласия?
Знаете, сколько тут подобных Ханне?
Знаете, сколько здесь
крови, сколько смертей?
Знаете, сколько
ненависти на этих плёнках?
- Знаете, почему мы это записываем?
- Нет. Почему?
Перед Холокостом Адольф Гитлер
собрал своих помощников...
...и, чтобы убедить их в том,
что его план сойдёт им с рук...
...спросил их: "Кто помнит..."
"...уничтожение армян?"
Вот, что он спросил.
Прошло 30 лет,
и никто уже не помнил...
...что миллион армян уничтожили
самим жестоким способом.
Прошло 10 лет...
...и кто помнит, что
произошло на Балканах?
Выжившие помнят.
Те, кому удалось остаться в живых,
чтобы рассказать о том, что было.
Если могут.
Те, кто стыдятся...
...того, что выжили.
Как Ханна.
В этом ирония судьбы, если её можно
так назвать, - они стыдятся того...
...что им удалось выжить.
И этот стыд...
...который больше, чем боль,
больше всего остального...
...может длиться вечно.
По-моему, у меня
где-то есть фото Ханны.
Ханна.
Ханна.
Я знал, что ты блондинка.
Я принёс...
...твой рюкзак.
- Спасибо.
Принёс, теперь можешь уходить.
Я взял кусок мыла. Надеюсь,
что ты не рассердишься.
Нет, у меня его полно.
У тебя красивый шрам.
Да.
Мне сказали, что потом пройдёт.
Ещё они сказали...
...что медсестра очень мне помогла.
Хорошо.
Платформу закрыли.
И куда всех?
Нам предложили работу в Чили.
Саймон решил снова взяться
за ресторанное дело.
Чили.
А я не решил, что делать.
Всё ещё думаю.
Хорошо.
Я подумал...
...ты и я...
Может...
...мы могли бы уехать куда-нибудь
вместе, как-нибудь на днях.
Сегодня.
Прямо сейчас.
Едем со мной, Ханна.
Нет, я...
- Не думаю, что это возможно.
- Почему?
Потому что если мы
куда-нибудь уедем вместе...
...я боюсь, что придёт день...
...может быть, не сегодня...
...может, и не завтра,
но внезапно придёт день...
...когда я начну плакать, и меня
никто не сможет остановить.
Слёзы наполнят комнату,
мне нечем будет дышать...
...и я утащу тебя на дно
за собой, и мы оба утонем.
Я научусь плавать, Ханна.
Клянусь.
Я научусь плавать.
Я ушла давным-давно.
Только иногда, утром в воскресенье...
...когда он ушёл за газетами
и за хлебом, а она слышит...
...как её дети шумят,
играя у соседнего дома...
Да...
...у неё сейчас двое
детей, мои братья.
В это холодное солнечное зимнее утро,
когда кроме неё в доме никого нет...
...и она ощущает странную,
хрупкую пустоту внутри...
...и на мгновение не понимает,
не было ли всё это сном...
...вот тогда я прихожу к ней.
И она обнимает меня,
гладит меня по голове.
И ничто, ничто из того, что было,
никогда не встанет между нами.
Но я слышу, что её дети возвращаются.
Я ухожу.
Я уже далеко.
Может быть, я никогда
больше не вернусь.
Фильм посвящается Инге Генефке,
Международному совету
по реабилитации жертв пыток,
Джону Бергеру, за то, что он показал
мне, как по-новому смотреть на мир