Матье.
-Да, но...
- Сегодня, дорогой, я тебя утешу.
- Ну и как тебе Япония?
- Ну, сакура вовсю цветет.
Татами, кварцевые часы.
Нет-нет, не надо, я...
-Лиз.
-За нашу любовь!
Лиз, я тебя люблю.
Я люблю тебя.
-Лимоны!
- К черту лимоны!
Лиз, я люблю тебя!
Лиз, я сяду к нему на колени!
- Повтори еще раз.
- Я люблю тебя, Лиз.
- Еще.
- Я люблю тебя.
Я люблю тебя.
Что такое? Подожди, подожди,
дорогая. Воттак. Вот. Ну, вот, все.
Черт!
Бетти!
Лиз!
Наша история
только начинается, не так ли?
- Тише!
- Нет.
Лиз!
- Хорошо?
- Хорошо.
-Лиз, а что с малюткой Бетти?
- Кошмар.
- Странно, не правда ли?
- Что?
Матиас, любимый, принеси
мне мои сигары, они там, в ящике.
Сейчас.
Лиз! Лиз!
Матье был, в полном
смысле слова, мечтателем.
А мечты не доживают до старости.
Он не вкусил счастья
любить и быть любимым.
Маленькая урна с прахом, не
поддающимся идентификации. Вот его удел.
Он покоится в семейном склепе,
рядом с прахом своего тестя и тещи
в Бостоне, штат Массачусетс, USА.
Похороны прошли на уровне.
Медовый месяц прошел на уровне.
Воистину, медовый месяц.
Бедняга Вольтенекс!
Я посвящу тебе мою новую открытку.
Спеши в рай, пока дьявол тебя не настиг.
А мы будем возделывать наш земной сад.
Все к лучшему в этом лучшем из миров.
Моя жена, моя вдова, и я
жили долго и счастливо.
Мамочка!