никто не видит.
Здесь с нами ведущий
советский композитор, Борофф...
украшающий своим искусством фильм с Пегги
Дейтон, который облетит весь земной шар...
в синематографе.
Только подумайте, железный занавес
растворяется музыкой.
Но это же сенсация!
Какой жест доброй воли
со стороны русских.
И...
какая пропаганда!
- Пропаганда.
- Пропаганда.
Вам троим придётся остаться здесь,
наблюдать и помогать.
Вы станете национальными героями.
Товарищ Бибински, в этом есть смысл.
Пропаганда.
Биби, для тебя это должно звучать
как завет Ленина.
Ты не должен упустить свою удачу.
Мы должны упускать свою удачу?
Товарищи, наверное, мы должны
остаться ненадолго.
Мы должны пожертвовать
нашими чувствами во имя партии.
- Я пойду и зарегистрируюсь.
- В этом нет необходимости.
Я уже зарезервировал
королевские апартаменты.
- Королевские?
- Вы заслуживаете лучшего.
Пока вы здесь, это будет называться
рабочие апартаменты.
Тогда мы остаёмся.
Очень плохо...
но ради России...
Как плохо, что мы не можем
вернуться в Москву.
И не удивительно, что нам так грустно.
И как плохо, что нам придётся
остаться здесь
и разлагаться в этом городе.
Как плохо, что вы не можете
вернуться в Москву.
И также очень грустно.
Вместо того, чтобы успешно писать
симфонию в России.
А писать дома ты можешь только в уме.
Вам придётся сидеть в баре
и петь от счастья.
Как жаль, как жаль, как жаль,
но это правда.
Как плохо, что мы не вернёмся в Москву.
И не удивительно, что нам так грустно.
И как плохо, что нам придётся
остаться здесь
и разлагаться в этом городе.
Как плохо, что они не могут
вернуться в Москву.
И также очень грустно.
Вместо подсчёта кур на фермах
член партии учит их говорить.
Вам придётся считать цыпочек в Фоли Берже.
Как жаль, как жаль, как жаль,
но это правда.
Как жаль, но это правда - ча-ча-ча.
Я пью за вас!
Как плохо... и очень хорошо,
что это правда.
Ввиду вашей антиреволюционной
деятельности,
осложняемой должностным преступлением
в кабинете...
бывший комиссар по искусству,
вы арестованы.
Вы не имеете права этого делать.
Я комиссар по искусству.
Стоп!
Я новый комиссар по искусству.
- Меня зовут Маркович. Есть вопросы?
- Товарищ комиссар..
Я хочу спросить.
Что они делают?
Пётр Борофф, симфоническая поэма,
"Ода трактору".
Пётр Борофф!
Ты не знаешь, этот Пётр Борофф
может не вернуться из Парижа?
И, если он не вернётся,
его талант умрёт.
Да, товарищ комиссар.
Я приму аудицию у каждого
индивидуально.
Начнём с неё.
- Выведите всех остальных отсюда.
- Идите, девушки.
Танцуйте.
- Василий!
- Дорогая.
Я сделал это. Наконец-то я комиссар.
И теперь ты меня сделаешь
ведущей балериной.
Терпение, маленькая моя.
Но ты мне обещал, как только
ты станешь комиссаром...
ты сделаешь меня ведущей балериной
и выкинешь эту ужасную Краниловскую.
Терпение. В Краниловской есть энергия.
Ничего в ней нет. Она толстая и уродливая,
и она не может танцевать.
Я знаю, но она моя жена.
Маркович.
Да, товарищ министр.
Приятно слышать от вас...
Что?
Но как у меня могут быть проблемы?
Я только сел.
Дело в Бороффе?
Это не я послал этих трёх
идиотов за Бороффым.
Так в чём моя вина?
Это правда, ничьей больше.
Немедленно приступаю к работе.
Я пошлю специального человека.
Вы кого-то предлагаете?
Товарищ Ещенко?
У меня есть на примете...
Ну если вы сказали Ещенко,
тогда так и будет.
Я попрошу Ещенко зайти ко мне.
Вы уже послали.
О, спасибо.
Думаю, что Ещенко -
великолепный выбор.
Кто такой Ещенко?
Я не знаю.
Я выясню.
Я хочу ещё кое о ком узнать.
В этом кабинете ещё остался список,
кто кем является?
Это в библиотеке, товарищ комиссар.
Хорошо.
Товарищ Ещенко здесь, чтобы увидеть вас.
Вера, ты пойди справься о нём.
Позже мне доложишь.
Пришлите товарища.
Товарищ Ещенко докладывает.
- Вы Ещенко?
- Я.
Вы женщина.
И я Ещенко. Мои рекомендательные письма.
Но вы женщина.
Комиссар очень наблюдателен.
Товарищ министр говорил,
но он мне не сказал...
Я не очень уверен, что