ПоокКинокомпании
"Моувижн Энтертейнмент"
и "Арклайт Филмз"
представляют
совместно с Британским советом
по кинематографии,
Люксембургским фильмофондом,
"Делюкс Продакшнс",
"Иммаджине Чинема",
"Дания фильм",
"Иституто Люче"
Производство Кэри Броуко
Фильм Майкла Редфорда
Венеция, 1596 год
В 16-ом веке нетерпимость
к евреям была распространена
даже среди граждан самого
могущественного и свободного города
среденевековой Европы - Венеции.
Закон предписывал евреям селиться
в огороженной части города - в гетто.
После захода солнца
ворота гетто запирались,
их охраняли стражники-христиане.
Выходившие из гетто
в дневное время
в знак отличия от других граждан
обязаны были
надевать красные береты.
Эй, ты, жид!
Евреям было запрещено
иметь собственность,
поэтому они занимались
ростовщичеством:
давали деньги
в долг под проценты.
Однако, по христианским
законам это было запрещено.
Искушенные в житейских делах
венецианцы закрывали на это глаза,
но находились
религиозные фанатики,
открыто проявлявшие
свою ненависть.
Коли человек благочестив
и поступает по закону
и справедливости,
коли он не ссужает деньги
в долг и не требует проценты,
коли отрёкся от пороков,
а дела с людьми ведёт по совести,
коли соблюдает он мои заповеди,
и не усомнился во мне ни разу,
жизнь его достойна,
и обретет он жизнь вечную.
Но коли дал он
деньги под проценты,
достоин ли он вообще жить?
Нет, не достоин!
Тот, кто свершает
такие мерзости, должен умереть.
Так говорит господь наш!
И всё-таки вы живете, день
ото дня чиня грабёж и воровство.
Антонио...
Ведь ростовщик - разбойник, вор,
которого по праву должно
вешать в семь раз выше,
чем остальных воров.
В главных ролях: Аль Пачино
Джереми Айронс
Джозеф Файнс
Лин Коллинз
ВЕНЕЦИАНСКИЙ КУПЕЦ
Антонио!
Бассанио?
Ветер крепчает, синьор!
Синьор Лоренцо!
Джессика.
Не знаю, отчего я так печален.
Мне это в тягость.
Вам, я слышу, тоже.
Но где я грусть поймал,
нашел или добыл, хотел бы знать!
Вы духом мечетесь по океану.
Поверьте, если б я так рисковал,
почти все чувства мои были б
там - с моей надеждой.
Я бы постоянно срывал траву,
чтоб знать, откуда ветер,
искал бы я на картах гавани и бухты.
Любой предмет, что мог бы
неудачу предвещать,
меня бы, несомненно,
в грусть повергнул.
Студя мой суп дыханьем,
я в лихорадке бы дрожал от мысли,
что может в море ураган наделать.
Нет, верьте мне.
Тогда вы влюблены?!
Пустое!
Не влюблены?
Так скажем: вы печальны.
Затем, что вы невеселы.
А вот и благородный Бассанио.
Привет вам, господа.
Синьоры, но когда ж
мы посмеемся? Когда?
Досуг ваш мы делить
готовы с вами.
Бассанио.
Антонио.
Синьор, раз вы Антонио
нашли, мы вас оставим.
Синьор Антонио, вид у вас плохой,
печетесь слишком много
вы о благах мира.
Кто их трудом чрезмерным
покупает, теряет быстро их.
Я мир считаю,
чем он есть, Грациано:
мир - сцена, где у всякого
есть роль. Моя грустна.
Пойдем, Лоренцо.
Ну, пока прощай!
А проповедь закончу, пообедав.
Прощай!
Грациано говорит
бесконечно много пустяков,
больше чем кто-либо в Венеции.
Ну, хорошо.
Так говорите,
что сегодня
вы обещали мне сказать.
Небезызвестно вам, Антонио,
как сильно я дела свои расстроил,
одна забота - как с честью
выйти из больших долгов,
в какие мотовство меня втянуло.
Вам должен я, Антонио, больше
всех и деньгами, и дружбой.
Эта дружба порукой мне,
что смело вам могу
открыть мои намеренья и планы,
как от долгов очиститься совсем.
Скажите всё мне,
добрый мой Бассанио...
И если ваши планы, как вы сами,
согласны с честью,
уверяю вас, мой кошелек, я сам,
мои все средства - открыто всё,
чтоб только вам помочь.
Богатая наследница
в Бельмонте живет.
Красавица! Прекрасней вдвое
высокой добродетелью.
Порой ее глаза
привет мне молча слали.
Ей имя - Порция.
Она не ниже супруги Брута,
дочери Катона.
Все знают цену ей:
из разных стран четыре ветра
навевают ей искателей.
О, Антонио,
будь у меня возможность
с любым из них
достойно