отца ты оскорбляешь, Гамлет?
Зачем отца вы оскорбили, мать?
Ты говоришь со мною, как невежа.
Вы спрашиваете, как лицемер.
- Что это значит, Гамлет?
- Что вам надо?
- Ты помнишь, кто я?
- Помню, вот вам крест.
Вы королева в браке с братом мужа
И, к моему прискорбью, мать моя.
- Так пусть с тобой поговорят другие.
- Ни с места! Сядьте.
Я вас не пущу.
Я зеркало поставлю перед вами,
Где вы себя увидите насквозь.
Что ты задумал? Он меня заколет!
Не подходи! Спасите!
- Ах так? Тут крысы?
На пари - готово.
Убит!
Что ты наделал!
Разве там
Стоял король?
Как ты жесток!
Какое злодеянье!
Не больше, чем убийство короля
И обрученье с братом мужа, леди.
Убийство короля?
Да, леди, да.
Прощай,
вертлявый, глупый
хлопотун!
Тебя я спутал с кем-то поважнее.
Ты видишь,
суетливость не к добру.
А вы садитесь. Рук ломать не надо.
Я сердце вам сломаю, если все ж
Оно из бьющегося матерьяла.
Что я такого сделала, что ты
Так груб со мной?
Вы сделали такое,
Что угашает искренность и стыд,
Шельмует правду, выступает сыпью
На лбу невинности и чистоты
И превращает брачные обеты
В торг игроков.
Нельзя ль узнать, в чем дела существо,
К которому так громко предисловье?
Вот два изображенья: вот и вот.
На этих двух портретах - лица братьев.
Смотрите, сколько прелести в одном:
Лоб, как у Зевса, кудри Аполлона,
Взгляд Марса, гордый, наводящий страх,
Величие Меркурия, с посланьем
Слетающего наземь с облаков.
Собранье качеств, в каждом из которых
Печать какого-либо божества,
Дающих званье человека. Это
Ваш первый муж.
А это ваш второй.
Он - словно колос, пораженный порчей,
В соседстве с чистым.
Где у вас глаза? Как вы спустились с
этих горных пастбищ К таким кормам?
На что у вас глаза?
Ни слова про любовь.
В лета, как ваши,
Живут не бурями, а головой.
А где та голова, что совершила б
Такую мену? Вы не мертвый труп.
Стыдливость, где ты? Искуситель-бес!
Когда так властны страсти над вдовою,
Как требовать от девушек стыда?
Какой пример вы страшный подаете
Невестам нашим!
Гамлет, перестань!
Ты повернул глаза зрачками в душу,
А там повсюду пятна черноты,
И их ничем не смыть!
Валяться в сале
Продавленной кровати,
утопать В испарине порока,
любоваться Своим паденьем...
Гамлет, пощади! Твои слова - как
острия кинжалов И режут слух.
... с убийцей и скотом, Не стоящим
одной двухсотой доли Того, что тот.
С петрушкой в королях. С карманником
на царстве. Он завидел Венец на полке,
взял исподтишка И вынес под полою.
- Гамлет, сжалься!
Со святочной игрушкою...
Под ваши крылья, ангелы небес!
Что вашей статной царственности надо?
О, горе, с ним припадок!
Ленивца ль сына вы пришли журить,
Что дни идут, а он под злую руку
Приказов ваших страшных не свершил?
Не правда ли?
Цель моего прихода - 
вдунуть жизнь
В твою почти остывшую готовность.
Но посмотри, что с матерью твоей.
Она не в силах справиться с ударом.
Кто волей слаб, страдает больше всех.
Скажи ей что-нибудь.
Что с вами, леди?
Нет, что с тобой? Ты смотришь в пустоту,
Толкуешь громко с воздухом бесплотным,
И дикостью горят твои глаза.
О сын мой,
Огонь болезни надо остужать
Невозмутимостью.
Чем полон взор твой?
Да им же, им!
Смотрите, как он бел!
Смерть страшная его и эта бледность
Могли б растрогать камень.
Отвернусь.
Твои глаза мне душу раздирают.
Она рыхлеет, твердость чувств сдает,
И я готов лить слезы вместо крови.
С кем говоришь ты?
Как, вам не видать?
Нет. Ничего. Лишь то, что пред глазами.
- И не слыхать?
- Лишь наши голоса.
Да вот же он! Туда, туда взгляните:
Отец мой, совершенно как живой!
Вы видите, скользит и в дверь уходит.
Все это плод твоей больной души.
По части духов бред и исступленье
Весьма искусны.
Исступленье, бред!
Мой пульс, как ваш, отсчитывает такт
И так же бодр.
Нет нарушений смысла В моих словах.
Во имя бога, бросьте ваш бальзам!
Не тешьтесь мыслью, будто все несчастье
Не в вашем повеленье, а во мне.
Вам надо исповедаться. Покайтесь
В