поверь мне, никто не будет
рассматривать ее под лупой.
У него нет даже профессиональной карточки.
Если он говорит, что потерял ее,
то может получить дубликат.
Мне кажется, что, имея связи,
можно иметь и то, и другое.
Связи нужно приберечь для более важных вещей.
Но, Марьон, с этими документами Розен
тем не менее работает,
он играет в "Отце Горио" в Билланкуре.
У него никогда не было проблем.
Я очень рада за него,
что в Билланкуре такие снисходительнее.
Но мы здесь безоговорочно следуем правилам.
Нет профессиональной карточки - нет работы.
И что мне сказать Розену?
Скажи ему правду: что Марьон Штайнер
не берет евреев в свой театр.
Розен, пройдемте со мной.
Мне не сказали, что вы здесь.
Подождите две секунды.
Да.
Я сейчас вернусь и позову Марьон.
Ну что, месье Коттен, вы объяснили мадам
Штайнер мое положение?
Извините, Розен, но она не хочет брать
в свой театр актера еврея.
Это просто неслыханно!
Я готов услышать такой ответ от кого угодно,
но только не в театре Люка Штайнера,
это возмутительно.
Проходите.
Нет, подождите, подождите.
Мне надо кое-что понять.
Что?
Нет. Я очень радовался, что буду играть
в настоящем театре, в настоящей пьесе,
но оказывается, надо спустить штаны, чтобы
доказать, что ты не еврей, нет уж, спасибо.
Нет.
Нет. Нет, нет, нет, спасибо,
и я не хочу забирать роль у кого-то...
Нет, нет, нет, вы просто не поняли,
актер, которому я только что отказал,
не должен был играть роль учителя,
он должен был играть роль егеря, который
появляется на минутку в конце третьего акта.
Нет, потому что я...
Поверьте, Гранже,
я с самого начала хотел, чтобы
именно вы были партнером Марьон.
Поверьте, мы даже не уверенны,
что сможем поставить эту пьесу.
Текст пока в Цензурном комитете,
ответа еще не было.
Вот, Марьон, познакомься, Бернар Гранже.
Здравствуйте.
Здравствуйте, мадам.
Я слышала о вас только восторженные отзывы.
Я говорила с людьми, которые специально
впервые пошли в театр "Гиньоль",
К тому же Жан-Лу редко ошибается.
Когда в "Гран Гиньоле" мне
передали ваше предложение,
я долго колебался, но мне очень
хотелось сыграть в "Скелете в шкафу".
К сожалению, я не видела вашу игру,
потому что по вечером я занята.
Раньше всем занимался мой муж,
и мне было даже приятно,
что я ничего не понимаю в документах,
правилах, денежных вопросах...
Мне пришлось наспех войти в курс дела.
Итак, поговорим о вашем контракте.
Вы готовы?
Что? Сразу? Сейчас?
Да, прямо сейчас. Скажите, сколько вы
зарабатываете в "Гран-Гиньоле"?
А, вот ты-то мне и нужна.
Девочка моя, вот текст.
Безобидное чтение.
Поразмышляй над ним, дитя мое.
Эй, это платье?
Да, да, спасибо.
Очень хорошо, потому что вчера в
театральной библиотеке ее не нашли.
Естественно, потому что она не издавалась,
ее никогда не печатали.
И я не знаю содержания этой пьесы.
Это норвежская пьеса,
которую написала какая-то норвежка.
Карен Бергер, более норвежского
имени не придумаешь.
Пьесу откопал Люка, это перевод с норвежского.
Норвежского ты не знаешь...
Я тоже.
И даю гарантию, что критики вряд ли будут
проверять перевод.
Здравствуйте, Надин.
Здравствуйте, Марьон.
Вы знакомы с Бернаром Гранже?
Что, он здесь?
Он в моем кабинете.
Нет, нет, я с ним не знакома,
но это чуть не произошло.
Здравствуйте.
Мы чуть не встретились у нашего
общего друга Люсьена.
Да, у Масулье, но я не смог придти.
Но мы еще увидимся, я подписываю контракт.
Да.
"Я, нижеподписавшийся, заявляю,
что я не еврей и что, насколько мне известно,
ни мои родители, ни их родители не евреи."
Ну, как?
Всё в порядке.
Вот и отлично.
Теперь будем видеться часто. Пока!
Пока!
Ведь ты никогда особенно
не хотела быть актрисой?
У меня была профессия, которая мне нравилась.
Это я знаю, и если бы Люка не
вытащил тебя из Дома Мод,
ты бы еще куталась в тряпки.
Ну же, признайся.
Это правда, но ты не всё знаешь:
он мне признался,
что если бы я добровольно
не пошла в его театр,
он бы попросил мадмуазель Шанель
уволить меня.