всё, вы вряд ли
свободны от некоторых подозрений.
- О, Эмма...
- Не расстраивайтесь.
Не тревожьтесь за меня.
Когда-то я
вообразила, что влюблена в него.
Но я честно могу сказать,
что в последнее время
он для меня ничего не значит.
Но...
... Я не была влюблена в него.
Но как он мог точно знать это?
Как Джейн могла это терпеть - ждать соединения с ним
и одновременно смотреть, как он дарит
все свое внимание другой женщине?
Не удивительно, что она не может меня видеть.
Настоящий мужчина не может так себя вести!
Где же правдивость, принципы, прямота.
Он плохо поступил! И больше того,
как теперь решится с миссис Смоллридж?
- Он позволил Джейн взять на себя обязательства гувернантки,
не сказав ни слова! Какой стыд!
- Ах, об этом...
Тут, по крайней мере, я могу его оправдать.
Он не знал.
Джейн согласилась на место, потому что не могла дольше ждать.
Я утомлена, но это не то утомление, которое бывает от жары.
И потому, что у них была ссора в Донуэлле.
Я встретил...
Я встретил Джейн Фэрфакс по дороге сюда, она шла домой.
Безумие по такой жаре! Сумасшествие!
Но как только он узнал об этом,
и его тетушка уже не могла ничего возразить,
он вверил себя милосердию Джейн
и положил конец месяцам страданий.
"Месяцам страданий!"
Вот чем мы были для него!
Мы встретили его в Хайбери
с открытостью и дружелюбием!
Я...
Я полагаю, мы должны...
пожелать им счастья.
Куда мы отправимся?
Чем займёмся?
Впервые в жизни мы можем делать
то, что нам хочется.
Давайте попытаемся остаться
благоразумными, надо всё обдумать.
Потанцуем?
О, мисс Вудхаус.
Вы слышали новости?
Фрэнк Черчилл и мисс Фэрфакс!
Кто бы мог догадаться?
Разве что вы одна, мисс Вудхаус,
но и вас они обвели вокруг пальца
точно так же как и нас,
несмотря на ваш дар читать в сердцах!
Честно сказать, я начинаю сомневаться,
что у меня когда-нибудь был этот дар.
Вы ведь не думаете, что я поддерживала бы ваши чувства
к Фрэнку Черчиллу, если бы хоть на мгновение
заподозрила, что он помышляет о Джейн Фэрфакс?
Мои чувства? Причем здесь мои чувства?
Вы же не думаете,
что я думаю о Фрэнке Черчилле?
Я рада слышать, что вы с таким
хладнокровием об этом говорите,
но вы же не станете отрицать, что было время -
и не столь давно, когда вы дали мне понять,
что он вам не вовсе безразличен?
Я?
Нет, никогда.
Мисс Вудхаус, вы ошибаетесь.
- Но о ком же?..
- Не представляю, как вы могли не понять меня!
- Мы согласились не называть его имени...
- Верно!
...но он столь бесконечно всех выше,
что о нем одном и может идти речь.
Фрэнк Черчилл, конечно!
Надеюсь, не такой у меня дурной вкус,
чтобы мечтать о Фрэнке Черчилле!
Я бы ни за что не дерзнула
даже думать о нем,
если бы вы не сказали,
- ...в этой самой комнате, на этом самом
месте, кажется - вы сказали...
- Случались и более странные вещи,
случалось много неравных,
но счастливых браков.
Так что я решила, раз уж вы дали мне надежду,
вы, зная его всю жизнь...
Харриет.
Нет, вы не могли...
Харриет, правильно я думаю,
что вы говорите о мистере Найтли?
Разумеется.
Мы беседовали об этом
в этой же комнате.
Я готова поручиться, что вы
называли имя Фрэнка Черчилла.
И говорили о его услуге...
когда он прогнал цыган.
Он принес вас сюда на руках!
Я хорошо запомнила этот разговор.
Я говорила, что не удивляюсь вашим чувствам,
что сердце ваше не могло не тронуться,
и особенно точно помню,
как вы говорили о своих чувствах, когда увидели,
что он идет к вам на выручку!
Я поняла, о чем вы говорите.
Но я не то имела в виду -
не цыган и не Фрэнка Черчилла.
Я думала о том, как мистер Найтли
позвал меня танцевать, и с этого момента
я осознала, насколько лучше и выше он всех на свете.
Мисс Вудхаус?
Но...
Я знаю: это неожиданно,
но всё-таки...
Даже если вы, должно быть, думаете,
что он в миллион раз недоступней для меня,
я все же надеюсь, что -
по вашим же словам -
случались и более странные вещи.
Если он пренебрежет нашим неравенством,
то вы, как щедрый друг,
не станете